Поделиться
Все, кто когда-либо сталкивался с гражданским судопроизводством, хорошо знают, что мало получить судебное решение - нужно еще, чтобы судебный акт был исполнен. Ведь далеко не всегда проигравшая сторона готова подчиниться государственной воле. Чаще всего победитель в судебном споре вынужден обращаться в службу судебных приставов-исполнителей за принудительным исполнением судебного акта.
По данным официального сайта Федеральной службы судебных приставов www.fssp.ru, к примеру, в 2005-2006 годах по исполнительным документам было взыскано лишь около 20 процентов сумм, подлежащих взысканию. В чем причина столь низкой эффективности службы судебных приставов? Снимает ли все существовавшие ранее проблемы новый Федеральный закон "Об исполнительном производстве", вступивший в действие 1 февраля 2008 года? Высказать свое мнение об этом мы попросили человека, который на практике сталкивается с применением данного закона, судью Арбитражного суда Свердловской области Юрия Киселева.
- Мне представляется, что действующее законодательство, в том числе и новый Федеральный закон "Об исполнительном производстве", только что вступивший в силу, содержит целый ряд недостатков. Принципиально то, что в законодательстве об исполнительном производстве (имею в виду и Закон о судебных приставах) не вполне определен правовой механизм, обеспечивающий эффективность этого производства. Это, с одной стороны, недостаточные социальные гарантии приставов-исполнителей, включая низкую заработную плату, что не способствует закреплению в службе высококвалифицированных кадров, а с другой стороны - недостаточные гарантии самостоятельности и независимости пристава-исполнителя как ключевой фигуры исполнительного производства.
К примеру, законодательство не устанавливает обязанность судебного пристава-исполнителя по розыску должника и его имущества. Оно предусматривает розыск должника и имущества лишь в определенных случаях - по исполнительным документам о взыскании алиментов, возмещении вреда, причиненного здоровью. А в иных случаях розыскные мероприятия проводятся лишь при условии оплаты взыскателем будущих расходов по розыску. При этом розыск граждан-должников осуществляется органами внутренних дел. Сами же приставы не наделены правом проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении должников, что, очевидно, не способствует эффективности розыска.
Немаловажным является отсутствие в законе правового регулирования вопросов, связанных с передачей на хранение имущества, арестованного судебным приставом-исполнителем либо изъятого (описанного) им по иным основаниям при совершении исполнительских действий. В частности, не установлена обязанность судебного пристава-исполнителя обеспечить сохранность такого имущества путем выбора и (или) назначения независимого хранителя. В статье 86 нового закона предусмотрено, что имущество может быть передано под охрану либо на хранение лицам, с которым у службы судебных приставов заключен договор. Однако каким критериям должны отвечать хранители и какова мера ответственности пристава, в законе не указано. Не установлена и обязанность судебного пристава-исполнителя возвратить должнику либо иным лицам, у которых имущество было изъято, это имущество в случае, когда основания для изъятия отпали.
Законом также не определена имущественная ответственность государства за действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя, которые привели к утрате, порче или уничтожению имущества должника. Полагаю, что указанные обязанности должны быть предусмотрены. Кроме того, полагаю, что и реализация арестованного имущества должна проходить под непосредственным контролем пристава-исполнителя. На мой взгляд, пристав-исполнитель должен получить право контролировать порядок проведения торгов, утверждать их результаты и, соответственно, в случае неправомерности своих действий нести ответственность за наступившие негативные последствия.
Немало в арбитражном суде рассматривается дел, связанных с уплатой исполнительского сбора. Одна из проблем по таким делам состоит в правомерности оценки размера исполнительского сбора по имущественным взысканиям. Исполнительский сбор представляет собой административную санкцию за неисполнение без уважительных причин исполнительного документа в установленный срок. Размер этой санкции - семь процентов от взыскиваемой суммы или стоимости имущества. Конституционный Суд РФ в постановлении от 30 июля 2001 года № 13-П признал, что установленный Законом об исполнительном производстве размер взыскания представляет собой лишь допустимый его максимум, верхнюю границу, и с учетом характера совершенного правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины правонарушителя, его имущественного положения и иных существенных обстоятельств может быть снижен правоприменителем. Закон "Об исполнительном производстве", вступивший в силу с 1 февраля нынешнего года определил, что суд с учетом степени вины должника за неисполнение в срок исполнительного документа, имущественного положения должника, иных существенных обстоятельств вправе отсрочить или рассрочить взыскание исполнительского сбора, а также уменьшить его размер. Вместе с тем новый закон ограничил право суда на снижение исполнительского сбора одной четвертью от суммы. Тем самым законодатель несколько "подправил" постановление Конституционного суда. На мой взгляд, было бы правильнее вообще отказаться от взыскания исполнительского сбора как административного штрафа, заменив его более понятной и более справедливой неустойкой (пеней, процентом) за каждый день просрочки по аналогии со ст. 330 и 395 Гражданского кодекса. Что касается неисполнения требований, не связанных с передачей денег (денежных средств) и имущества, то думаю, что возможно предусмотреть специальный состав в Кодексе РФ об административных правонарушениях, установив наказание в виде штрафа, налагаемого по правилам административного кодекса на должника-гражданина либо на руководителя должника-организации.
Кроме того, я полагаю, что в обсуждаемой сфере государственного управления явно не хватает конкуренции. Государственной службе судебных приставов-исполнителей не с кем соревноваться, некому доказывать свою эффективность. В этой связи было бы целесообразно отказаться от государственной монополии в этой сфере, разрешив деятельность частных приставов-исполнителей, подобно тому, как это было сделано в свое время в нашей стране в сфере нотариальных услуг, и как это сделано, к примеру во Франции, Бельгии, Люксембурге и других странах континентальной Европы. Там судебные исполнители являются частными лицами, работающими по лицензии. Управление же системой судебных исполнителей в этих странах осуществляют региональные и национальные палаты как саморегулируемые организации.