Поделиться
В середине лета на полках московских книжных магазинов появилась внешне невзрачная, вышедшая небольшим тиражом (3000 экземпляров), "Повесть об Адольфе Гитлере" Аннемарии Штилер. Книга эта была выпущена в Берлине в 40-м году. Издатели в аннотации сообщали: "Автор биографии А. Гитлера писала эту книгу для юношества. Однако круг вопросов, который Аннемария Штилер попыталась осветить, выходит далеко за рамки простого биографического очерка.
Большинство российских читателей впервые получает возможность ознакомиться с обзором экономической жизни гитлеровской Германии, мотивацией внешнеполитических инициатив нацистского руководства, оценкой советско-германского сотрудничества, методикой формирования антиеврейских настроений".
Чуть позже руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский заявил о недопустимости появления в России изданий такого рода, подчеркнув, что "под предлогом формирования "объективного взгляда" на историю читателям предлагается образец откровенной фашистской пропаганды, навязываются взгляды, господствовавшие в Германии образца 30-х - начала 40-х годов прошлого века". Сегодня книга из продажи изъята. Почему сегодня в обществе возникает спрос на такую литературу? Нужно ли пресекать обывательский интерес к подобному? На эти и другие вопросы отвечает историк и телеведущий Николай Сванидзе.
Российская газета: Николай Карлович, на ваш взгляд, как вообще такие книги появляются в массовой продаже?
Николай Сванидзе: Видимо, они появляются из расчета на то, что книги будут покупаться. Такая книга по определению скандальна. У нас сейчас есть люди разных экстремистских настроений. И здесь был явный расчет на то, что книжка о Гитлере будет раскупаться, что это будет такой кич, который будет пользоваться чисто коммерческим успехом. Не исключаю, что кто-то из тех людей, которые принимали решение о выходе в тираж этого перевода, испытывает личную симпатию к Гитлеру, но я думаю, в данном случае это на втором месте.
РГ: То есть в основе все-таки коммерческий двигатель?
Сванидзе: Да. Но вот что мне непонятно - должна же у издателей присутствовать элементарная брезгливость в подобных случаях. Нельзя же зарабатывать деньги на всем.
РГ: В данном случае издатели оправдывали себя тем, что это исторический документ. Кто должен прививать брезгливость, если ее нет? Государство? Общество?
Сванидзе: Общество - это вещь аморфная. Оно не может принимать решений. И на данный момент у нас нельзя говорить о развитом гражданском обществе. Вот государство должно заботиться о гражданах. Оно должно категорически запрещать подобную литературу, подобную прессу. Другой вопрос, что в нашей стране запреты всегда чреваты. Когда пытаешься ужесточить законы в этом направлении, думаешь - закон-то ты ужесточишь, а применен-то он будет не по отношению к фашистам, а к кому-нибудь другому. Поэтому, на мой взгляд, сейчас законов предостаточно, ужесточать их не надо, а вот что касается выполнения этих законов - здесь у нас часто происходит заминка, особенно в том, что касается именно экстремистской, нацистской и пронацистской литературы. У нас почему-то считается, что то, что касается нашего местного доморощенного нацизма, - это не страшно, потому что нацизм часто выдается за патриотизм. Но я хочу напомнить, что германский, гитлеровский нацизм тоже выдавался за патриотизм. В каждой стране нацистские настроения маскируются под патриотические. В этом и заключается большая угроза, потому что патриотизм всегда пользуется спросом.
РГ: Как же получается, что в стране, которая победила фашизм, сегодня столько разговоров о нацистских настроениях?
Сванидзе: Это совершенно ни при чем, то что мы его победили. Мы часто для самих себя говорим приятные вещи. Скажем, толстый человек смотрит на себя в зеркало, втягивает живот, напрягает мышцы и говорит: "А я ведь ничего! Такой крепенький мужичок!" Вот то, что мы победили фашизм, не имеет никакого отношения к сегодняшнему дню. Мы победили немецкий, германский фашизм. А свой - мы никогда не побеждали. Сразу по окончании Великой Отечественной войны, в конце 40-х годов у нас пышным цветом расцветал свой доморощенный национализм. Давайте вспомним кампанию борьбы с так называемыми космополитами. Побеждать нужно собственного дракона, который сидит внутри тебя, а не чужого. Чужому голову отрубил и все, а свой опаснее. Потому что он внутри тебя, он свой, он родной. У нас после развала Советского Союза возникли очень серьезные комплексы. Мы перестали ощущать себя интернациональным сообществом. Раньше все были свои - и узбеки, и белорусы, и армяне. Сейчас все они уже чужие. Опять-таки, развал Союза привел еще и к усилению комплекса неполноценности - была великая держава, нас все боялись, а теперь что же? Не боятся, значит, не уважают, а вот мы давайте-ка всем покажем! Вот такое настроение имеет место, несомненно. Это лечится временем, с одной стороны. Повышением и улучшением уровня жизни, с другой стороны. И с третьей стороны - это лечится, как я уже говорил, твердой государственной позицией.
РГ: Как же сделать так, чтобы не было перегибов с запретами? Например, что делать с исследовательским интересом к такой литературе?
Сванидзе: Если ты ученый и занимаешься германским фашизмом - значит ты знаешь немецкий язык, значит ты можешь ездить в Германию, или можешь пойти у нас в научную библиотеку, заказать эту книжку на немецком. Я уверен, что эту книгу в Германии сейчас не издадут. Они не идиоты, они от собственного нацизма уже вылечились и не хотят его снова у себя пестовать. Потому что понимают, насколько это опасно. А у нас как бы под научным флагом: "Ну как же, это ж чисто исследовательский интерес, такая безобидная книжка о фюрере, это же интересно людям, зачем же ее запрещать?" Понимаете, если какой-нибудь Чикатило захочет издать книжку мемуаров, в которой будет рассказывать о том, как в принципе мило и вполне психологически объяснимо насиловать и убивать людей, - эта книжка тоже будет пользоваться спросом, я вас уверяю. Но это не значит, что такой книжке нужно разрешать появляться на магазинных полках, потому что это опасно для общества. А Гитлер - это Чикатило мирового масштаба. И разрешать популяризацию его личности, его идеи в любой форме, на мой взгляд, это, мягко говоря, неразумно. Обывательский интерес в данном случае подпитывать нельзя ни в коем случае. Здесь нужно все решать запретом. И ничего недемократического в этом нет. Это книги античеловеческие. Это книги антигуманистические. Это книги опасные. И на них нужно налагать запрет. А исследователей их - единицы.
В Германии набирает обороты скандал, связанный с увольнением "примы" телеканала НДР, одной из наиболее известных телеведущих страны Евы Херман. На презентации своей книги "Принцип Ноева ковчега" она в качестве образцовой политики в области семейного строительства публично привела в пример опыт Третьего рейха.
Позже в интервью газете "Бильд" фрау Херман объяснила: "Мне жаль, если я дала повод для недоразумений. Если я оскорбила чувства людей, то хотела бы перед ними извиниться. Особенно перед жертвами нацизма и их близкими". Тем не менее комментарии вокруг этого нерядового для Германии случая множатся. Более или менее жесткие, они по понятным причинам осуждают поведение телеведущей. В ответ на обвинения в пропаганде нацистских идеалов она заявляет, что получает и слова поддержки, пусть и не в открытой форме. 48-летняя антифеминистка Херман говорит: "К счастью, у меня есть много друзей и коллег, которые приняли мою сторону, и это придает мне мужества".
Книги Евы Херман всегда вызывали полемику в обществе. Кстати, издательство, выпустившее "Принцип Ноева ковчега", расценило высказывания телеведущей иначе, чем общественность Германии. В заявлении, сделанном по этому поводу, говорится, что "представлять безобидной или даже пропагандировать идеологию нацистского режима" никогда не было намерением ни издательства, ни автора. А заголовки в СМИ, где говорится, что Ева Херман "нахваливает нацистскую политику в области семейного строительства" лишь вводят читателей в заблуждение.
Однако такого рода робкие объяснения, равно как и ссылки на свободу слова и свободу самовыражения, не помогают. Директор программ телеканала НДР Фолькер Херрес пришел в ярость, когда Ева Херман подтвердила: ее высказывания, которые процитировали газеты, соответствуют действительности. Телеприма была уволена моментально. Судя по всему, на телекарьере звезды можно поставить точку.
Но вот что интересно. Сама персона Евы Херман в дискуссиях сейчас как бы отходит на второй план. Немцы заново стараются понять, насколько далеко они ушли от своего прошлого. Им, похоже, еще и еще раз требуется разобраться в этом вопросе. И вовсе не для того, чтобы продемонстрировать другим свое нынешнее неприятие нацизма. Громкий скандал затемняет почти интимный процесс национального самопознания. Авторитетнейший журнал "Шпигель" признает: в Германии в обывательской среде по-прежнему очень многие беседы о Третьем рейхе начинаются с пороговой, по выражению журналистов издания, фразы: "Не все тогда было плохо". И надо полагать, что Ева Херман в этом отношении не одинока.
У немцев, несомненно, все еще высока чувствительность к теме нацистского прошлого. Об этом можно судить хотя бы по моментальной реакции директора программ НДР Фолькера Херреса на высказывания ведущей, которая, несомненно, была гордостью телеканала. Тем не менее каких-либо серьезных комментариев относительно увольнения Херман со стороны руководства НДР до сих пор не последовало. "РГ" связалась по телефону со штаб-квартирой телеканала в Гамбурге в надежде получить эти комментарии. Но получила обескураживающий ответ: в настоящий момент руководство как раз занимается формулированием своего отношения к происшедшему. "Российской газете" обещали, что мы станем одними из первых читателей итогового документа о позиции НДР в этом скандале.
Ну что ж, подождем. Немцы - народ обязательный.