Поделиться
Он существовал в реальности. Придумывал изощренные убийства и развлекался игрой в кошки-мышки с властями: отправлял в редакции газет зашифрованные письма, где делился планами очередной кровавой акции. "Дорогой редактор, вам пишет убийца", - начинал он свои послания в "Сан-Франциско Экзаминер". Требовал письмо немедленно опубликовать. Подписывался: Зодиак. Это длилось десятилетиями, причем точное число его жертв так и не установлено. Как, впрочем, и личность безумца. Дело калифорнийского Джека-Потрошителя, державшего город в паническом страхе, осталось нераскрытым.
О Зодиаке написал две книги журналист Роберт Грэйсмит. Он был не репортером криминальной хроники, а практикантом-карикатуристом в "Сан-Франциско Экзаминер", совсем зеленым. Но с детства увлекался шифровками и с головой погрузился в расследование патологических затей своего героя. На многие годы сел на эту иглу, не в силах оторваться от бредовых криптограмм. Расписание всей его жизни теперь зависело от очередных сумасбродств маньяка. В книгах "Зодиак" и "Зодиак снимает маску" он подробнейшим образом отследил поминутно ход страшных событий, сотрясавших Калифорнию.
Будущий режиссер Дэвид Финчер боялся Зодиака еще в школе. Весь город толковал только о серийном киллере, и второклассник Финчер воображал, как сейчас он выйдет из школьного автобуса и киллер его пристрелит на пороге родного дома. "Я вырос в Сан-Франциско и знал всю географию его убийств, - рассказывает режиссер. - Потом мы переехали в другой город, но и там все говорили о Зодиаке".
Готовясь к фильму, Финчер погряз в документах. В поисках разгадки прочесал более десяти тысяч страниц полицейских отчетов и свидетельств. Беседовал с теми жертвами Зодиака, которым удалось уцелеть, - они давали противоречивые показания. Особенно сосредоточился на истории некоего учителя-педофила, которого считали главным подозреваемым. Но все же самый ценный материал почерпнул из книг Грэйсмита: "Свидетели постоянно опровергали друг друга, многое стерлось из памяти, многое обросло мифами. И мы избрали единственно возможный путь - взять за основу версии, изложенные Грэйсмитом, а его самого сделать главным персонажем фильма, показывая события как бы его глазами".
В фильме, поставленном Финчером по книгам Грэйсмита, этого персонажа играет Джейк Гилленхаал ("Горбатая гора"), а его коллегу, ушлого газетного волка Пола Авери, - Роберт Дауни-младший ("Доброй ночи и удачи").
Мегатонны прочитанного материала всегда давят на психику. Два объемистых тома Грэйсмита тоже - их надо было как-то утрамбовать в 2,5-часовой фильм. Это оказалось не под силу даже Финчеру: в отличие от его сверхнапряженных "Семи" и "Бойцовского клуба", новая картина перегружена информацией, ее сюжет пунктирен и более напоминает конспект, чем полноценный детектив. Обилие материала попросту не оставляет места любимой Финчером игре в кино стильное, "атмосферное" - фильм развивается по прямой, он одномерен. Его воспринимаешь как динамические звуковые иллюстрации к криминальным хроникам - жанр, вполне расхожий на ТВ, но Финчером тут не пахнет. Так как тайна Зодиака не была раскрыта, то и финал знаешь заранее - это не добавляет интриге напряженности.
Наиболее интригующим моментом всей этой истории, безусловно, стала игра с шифрами. Ее затеял Зодиак в самом первом письме, посланном в три калифорнийские газеты 1 августа 1969 года: "Я хочу, чтобы вы напечатали эту шифровку на первой полосе вашей газеты. В шифровке - мое имя. Если к полудню пятницы вы не напечатаете эту шифровку, ночью я начну кровавую вакханалию. Весь уикенд я буду убивать людей".
И потом десятилетиями в газеты шли пространные письма, содержащие такие детали убийств, которые могли быть известны только киллеру и полиции. Каждое сопровождалось шифровкой. Каждое следующее было наглее предыдущего. "Полиция никогда меня не поймает, потому что для нее я слишком умен. Машина смерти уже запущена..."
Такое упоение всевластием делает жизнь окружающих зыбкой и неустойчивой. Финчер помнит свои детские страхи, и это состояние безысходности в своем фильме поручает музыке - просит композитора Дэвида Шайра использовать неустойчивые, как бы промежуточные атональные звучания, манипулировать ими, ни разу не повторившись. "Мне хочется, чтобы саундтрек дал сюжету новое измерение - не просто сопровождал тот или иной эпизод, но проникал в ума и сердца персонажей. Мне даже кажется, что музыкальные инструменты выражают конкретные характеры: труба - это инспектор Дэвид Тоши, фортепиано - Грэйсмит, диссонансные струнные - серийный киллер Зодиак". Режиссер довольно виртуозно играет на этих "струнах душ", и, на мой взгляд, именно саундтрек вносит в монотонно документированное повествование дыхание искусства и приметы фирменного "финчеровского" мастерства.
Что решительно не удалось - это выстроить саспенс, перехватывающую дыхание напряженность развития действия. Финчер пытается смоделировать его искусственно - применяет банальные приемы наподобие тревожных телефонных звонков и тяжелого дыхания в трубке, но заставить зрителя схватиться за ручки кресел ему не удается. Итог: мы увидим полицейскую хронику - расследование дотошное, подробное и хорошо разыгранное актерами. Но оторвать людей в зале от увлеченного поедания попкорна новой ленте Финчера не под силу. Фильм был показан в конкурсе Каннского кинофестиваля и ничего там не получил.