Поделиться
Российская газета | Сергей Васильевич, придя в ведомство, вы сразу начали кадровую чистку. С чем это связано: служба нуждается в реформировании и у вас есть планы, как ее развить, или просто нужны новые свежие силы?
Сергей Васильев | Наверное, нормально, когда приходит руководитель и формирует свою команду. Так и произошло в центральном аппарате: некоторые из руководителей структурных подразделений ушли по своей воле, с другими пришлось расстаться. И на то есть причины. Смене руководства Росрегистрации предшествовала большая проверка Министерства юстиции Российской Федерации, проверялись центральный аппарат и 29 управлений в субъектах Федерации. Недостатки были выявлены весьма серьезные, что и явилось основанием для перемен.
РГ | Проверяли в том числе и финансовые вопросы?
Васильев | Нет, не проверяли. Что касается кадровых перестановок на местах, то в субъектах их почти не было. Не представлены к назначению четыре-пять руководителей, все другие на своих местах. Поэтому я бы не назвал перемены кадровой чисткой. Прошел совершенно нормальный период ротации.
РГ | А сама система работы с вашим приходом будет меняться?
Васильев | Деятельность службы вытекает из того, чем живет сегодня страна. Не было бы закона о так называемой дачной амнистии и никто бы даже не заинтересовался, есть очереди или нет. А теперь вопросы о "дачной амнистии", об очередях, о ценах на землеустроительные работы задают президенту на всех пресс-конференциях... Скоро выборы, они притягивают к себе внимание всех политических сил и партий. Поэтому приоритеты в нашей работе тоже меняются, но кардинальных перемен в службе не будет. Оргштатные мероприятия будут, у меня есть свое видение, как лучше организовать работу аппарата.
РГ | Сейчас все население так или иначе имеет отношение к рынку собственности. И ваша служба приобретает все больший вес. У окошек регистрации много народу, люди болезненно реагируют на очереди. У вас мало людей и много полномочий?
Васильев | Всего у нас по штату около 32 тысяч человек на всю страну. Конечно, недостаточно. Под реализацию закона о дачной амнистии мы просили еще 6 тыс. человек. Нам дали полторы тысячи, с 1 ноября добавят в соответствии с указом президента еще 900 человек.
Что касается очередей, конечно, мне очень неприятно читать: там очередь, там очередь и там... Но мы работаем над этой проблемой. С декабря вступил в действие Административный регламент исполнения государственной функции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество. По нему гражданин не должен тратить на сдачу документов более 45 минут. Около здания люди должны иметь возможность поставить машину, в зале должно быть просторно, места для ожидания должны быть оборудованы, чтобы человек сел и спокойно сдал документы. Предусмотрены и пандусы для людей с ограниченными возможностями. К сожалению, большинство наших помещений этим требованиям регламента пока не соответствует. И одним днем все не сделать.
Мы изучали ситуацию с очередями, проводили социальные опросы, выезжали в деревни, в райцентры, в города и смотрели. Картина одна и та же: в 8 утра люди занимают очереди. Приезжаем в 4 часа дня - никого. Таков наш менталитет. Говорят: а мы привыкли, пришли пораньше и заняли очередь... Наши подразделения уже работают до 19 часов, и по субботам тоже - для тех, кто трудится и в другое время не может.
РГ | Самая острая проблема была с приватизацией квартир, теперь - с дачными участками. Сколько надо времени, чтобы получить документ о регистрации права собственности?
Васильев | В соответствии с законом - до месяца. Но в Ставропольском крае, например, выдают за 5 дней. А в среднем по стране сейчас - 2 недели. Показателен пример Архангельской области, там руководит службой Светлана Апасова. Два года назад у нее был один пункт приема документов и бесконечные очереди. Сейчас пять пунктов, а об очередях забыли вообще.
РГ | Сергей Васильевич, давайте проведем совместную операцию. Опубликуем в газете контрольный талон, читатели пришлют ответы, и мы выстроим рейтинг, каковы сроки регистрации, ну например касающиеся "дачной амнистии", в разных регионах - от Архангельска до Якутии. Где 48 дней, а где 10, где рекордсмены, а где наоборот.
Васильев | С удовольствием. Принимается.
РГ | Еще одна проблема - высокая стоимость землеустроительных работ...
Васильев | Это отдельный разговор. Президент уже поставил задачу - минимизировать их стоимость. И здесь многое зависит от руководителей субъектов Федерации, так как законодатель предоставил им возможность устанавливать предельные цены работ по землеустройству. Московская областная Дума, например, сейчас обсуждает закон, где стоимость таких работ должна быть снижена в разы. Но, к сожалению, это пока скорее исключение из правил. По имеющейся у нас информации, администрации субъектов РФ не спешат воспользоваться предоставленным им правом.
В настоящее время стоимость работ в некоторых регионах столь высока, что стала препятствием для оформления в собственность садовых и дачных участков. В Карелии она, например, составляет от 9 до 12 тыс. руб., в Приморье - около 14-15 тысяч. Причем речь не идет об угодьях в несколько гектаров. Какой человек даже со средним достатком способен заплатить такие деньги? О пенсионерах я уже не говорю.
Мы в свою очередь еще в прошлом году направили письма полномочным представителям президента с просьбой организовать эту работу. Но, к сожалению, лишь в десятке с небольшим регионов приняты законы, ограничивающие расценки за работу землемеров.
РГ | Землемеры - они практически частные фирмы. Закон принять можно, но как заставить его выполнять?
Васильев | Глава государства поставил задачу, и она будет выполнена. Останется не десять фирм, как сейчас, а одна или две, которые будут на этом специализироваться и зарабатывать нормальные деньги, а не получать сверхприбыли.
Мы, кстати, к этому тоже готовимся и строим прогнозы работы на будущее. Несложно предположить, что как только тарифы на оформление земли станут приемлемыми для населения, количество желающих оформить землю в собственность резко возрастет. А это значит, что могут снова появиться очереди у окошек регистрационной службы. Мы такой ситуации недопустим. Поэтому сегодня я поручил руководителям всех территориальных органов совместно с органами исполнительной власти, организациями технического учета, кадастровыми службами просчитать количество наших потенциальных заявителей, подпадающих под действие закона о дачной амнистии. Получение этой информации ожидается к 15 июня. На основе полученных данных обязательно будут приняты меры для решения кадровых и материально-технических вопросов.
РГ | Прежде чем попасть к вам, человеку надо обегать 10-15 адресов, чтобы собрать необходимые справки. А там - не меньшие очереди. Неужели нельзя как-то решить эту больную проблему?
Васильев | Сегодня речь идет о создании единого федерального информационного центра - ФИЦ. Идея замечательная. Человеку не надо никуда ходить, он должен будет только подать заявление, и все. Но дело очень затратное, новые информационные технологии, их совместимость и так далее. Наше управление тоже участвует в этой схеме. Пилотный проект уже опробован в Татарстане, полным ходом идет проработка вопроса о создании ФИЦ, охватывающего всю территорию страны.
РГ | А у вас в службе есть единая информационная сеть?
Васильев | Как таковой единой информационной системы, охватывающей всю территорию Российской Федерации, пока нет, в каждом субъекте работает своя информационная система. По нынешнему плану она будет создана к 1 июля следующего года. Это тоже приоритетная задача. Она предусматривает и создание такого элемента, как электронные очереди. Гражданин пришел, отдал документы, дали ему код, и он сможет со своего компьютера зайти в Сеть и посмотреть, какое решение по его документам принято: отказано в регистрации или она приостановлена по каким-то причинам и какие документы ему надо дополнительно собрать. То есть информацию о состоянии документов можно будет получить, не выходя из дому.
РГ | Росрегистрация проводит выездные дни в регионах. Вы будете развивать эту услугу? Ведь в глухом селе вряд ли найдется Интернет...
Васильев | В каждом субъекте проводятся такие дни. Собираем специалистов, причем не только наших. Выезжаем в дачные, садоводческие кооперативы. Специалисты объясняют, консультируют и даже оформляют документы на месте.
РГ | Как люди узнают о таких выездах? У нас есть региональные вкладки в газете, мы могли бы публиковать расписание, например, в Челябинской или другой области.
Васильев | Работа не хаотична, она организована. Возможно, не всюду есть графики, ведь ситуация изменяется. Допустим, люди выезжают на лето на дачу, и к этому периоду туда выезжают наши специалисты. Или в выходные. Человеку не надо ехать за десятки километров, он все сможет сделать на месте. Надо следить за объявлениями в прессе, вся информация также размещается на сайтах территориальных органов Росрегистрации.
РГ | Существует масса фирм-посредников, которые наживаются на трудностях с регистрацией, на юридической неграмотности людей. Как от них избавиться?
Васильев | Мы стараемся с этим активно бороться. Но дело вот в чем. Никто не запретит такой фирме существовать. Она делает это на легальных основаниях, у нее есть устав, там прописаны все виды ее деятельности, в том числе и оказание услуг населению. И никто ей не запретит представлять по доверенности интересы любого доверителя. Другое дело, что тут могут быть и злоупотребления наших должностных лиц, которые сидят и в первоочередном порядке принимают такие заявления, но мы с каждым таким случаем разбираемся.
РГ | Если человек пришел, а чиновник над ним поиздевался, как добиться справедливости, кому жаловаться?
Васильев | Во-первых, руководителю того территориального органа, куда он пришел. Не поможет - звонить в Росрегистрацию. Вчера, например, мне дозвонились из Новосибирска. Сообщили, что было все нормально, и вдруг образовались очереди. Я начал разбираться. Оказалось, устанавливается новая информационная система. Об этом предупреждали, но информация не до всех дошла. Проблема эта временная, но и о возможных осложнениях при сдаче документов мы обязательно оповещаем население. Вся контактная информация имеется, кстати, и на информационных стендах в управлениях, и на сайте Росрегистрации.
РГ | Если звонок поступит не о таких проблемах, а о злоупотреблениях, будут ли приняты меры воздействия к вашему работнику?
Васильев | Это уже речь идет о преступлении. Назначим служебную проверку, а мера ответственности - в зависимости от проступка. Либо накажем, либо уволим. Если в деле будут усматриваться признаки состава преступления, направим материалы в правоохранительные органы.
РГ | Ваши сотрудники ценят свое рабочее место? Работа ведь не очень хорошо оплачиваемая, судя по всему.
Васильев | Кто-то держится, а кто-то нет. В Москве и области все сложнее, потому что есть куда пойти работать и за более высокую зарплату. Многие приходят, приобретают опыт и уходят, их с удовольствием берут в коммерческие фирмы. Они же знают, что и как нужно делать с минимальными затратами. А в областях, где другой работы нет, люди дорожат своей должностью.
РГ | Облегчить людям участь при оформлении бумаг могли бы нотариусы. Для этого нужно дать им возможность сдавать документы на регистрацию без участия доверителя. По их словам, ваше ведомство отказывает в этом: чиновники, видимо, имеют некую выгоду и не хотят ее лишаться.
Васильев | Идея такая существует, но, честно говоря, я ею серьезно не занимался, потому что сомневаюсь, будет ли от этого выгода людям. Ведь нотариусы - они такие же граждане, такие же, извините, коммерсанты. Какая человеку разница, кому платить деньги. Да и вряд ли они будут брать меньше денег за свои услуги, чем берут сейчас те, кто помогает составить договор в простой письменной форме.
РГ | Мы проверяли - не меньше.
Васильев | Ну вот видите. А что касается чиновников, кое-кто не прочь поискать выгоду, но мы с этим боремся.
РГ | В принципе с нотариатом у вас не возникает особых проблем?
Васильев | Совершенно нормальные отношения. Там проблемы, конечно, тоже есть. Закон о нотариате 1993 года явно устарел, надо дорабатывать его с учетом сегодняшних реалий. Сегодня в Российской Федерации осталось всего 168 государственных нотариусов, а все остальные - частные, но функции они выполняют от имени государства. Все надо приводить в соответствие, мы будем вместе работать над этим.
РГ | Вы не сторонник того, чтобы все нотариусы снова стали государственными?
Васильев | Этого уже не будет. Самое главное, чтобы был государственный контроль. Это подтвердил мне и глава Федеральной нотариальной палаты Евгений Клячин. Ведь от имени государства они совершают серьезные действия с серьезными правовыми последствиями.
РГ | Но почему их так мало? Попасть к нотариусу свободно практически невозможно, очереди не меньше, чем в БТИ или на регистрацию.
Васильев | Есть нотариальные округа, есть определенная методика расчета - по количеству жителей в том или ином городе. Надо пересмотреть количество этих округов, количество нотариусов в них, и все встанет на свои места.
РГ | От кого это зависит, от вас?
Васильев | От закона. Поэтому в закон и нужно вносить изменения. А число нотариусов надо увеличивать не везде. В Москве, наверное, да, а на Ямале, может быть, и нет.
РГ | У вас есть внутренняя служба, которая отслеживает моральное здоровье коллектива? Ведь взятки там, где есть очереди, не будет очередей - незачем и давать. Значит, нечистоплотный чиновник заинтересован, чтобы очереди не кончались.
Васильев | Здесь 50 на 50. Дело в том, что есть люди, которые готовы при регистрации крупнейших объектов заплатить и бешеные деньги, лишь бы все было сделано быстро.
РГ | По каким признакам распознаете такого сотрудника? Не секрет, сейчас специально приходят в такую службу, как ваша, молодые люди, работают год-два, налаживают связи и уходят в коммерческие структуры, где и используют эти связи в своих интересах. Есть у вас такая служба собственной безопасности?
Васильев | Мы по положению не можем иметь свою службу собственной безопасности. Но у нас есть управление, которое занимается в том числе и этими вопросами. В первую очередь на этапе приема на работу. Выясняем, что за человек, используя и официальные отношения с правоохранительными органами. И человек знает о том, что мы его проверяем.
РГ | Удается отсеять ненадежных или все-таки просачиваются?
Васильев | В семье - не без урода. Служба большая, соблазнов много. Не каждый день, но приходят спецдонесения: то в Магадане, то в Махачкале, то еще где-то кто-то ведет двойную жизнь. Тогда путь один. Собираем пакет документов и направляем для проверки в прокуратуру либо в УВД. То есть работу делаем.
РГ | Ваш прокурорский опыт помогает в этом смысле?
Васильев | Конечно, помогает.
РГ | Насколько, с вашей точки зрения, обоснованно, что регистратор - процессуально независимое лицо, он, как следователь, неподконтролен.
Васильев | Процессуальная независимость закреплена, например, в законе о статусе судей. У нас в законе не сказано, что регистраторы независимы. Это вы сами придумали. Похоже, да, потому что все действия регистратора можно обжаловать только через суд. Допустим, я - директор службы, не могу ни одного решения регистратора в районе, городе или в деревне отменить. Не имею права. Я могу посмотреть, высказать свое суждение. Если нарушения допущены при регистрации - принять меры дисциплинарного воздействия либо направить материал для проверки в компетентные органы. Но отменить решение о регистрации по закону может только суд. Государство решило так, и, наверное, правильно решило именно в свете разговора о коррупции.
РГ | Сейчас много шума вокруг некоммерческих организаций. С одной стороны - к ним идут деньги из-за рубежа. Куда, на какие цели, может быть, на экстремизм? А с другой - раздаются голоса: у нас, что, полицейское государство? Как вы строите свои отношения с этими организациями?
Васильев | Месяц назад мы пытались подсчитать, сколько у нас некоммерческих организаций. Оказалось, не так-то просто. Насчитали 182 тысячи. А по другим данным - 203 тысячи. Идет передача учетных материалов. Те некоммерческие организации, которые состояли на учете в налоговой инспекции, по закону должны быть переданы нам до 1 января следующего года. По нашим оценкам совместно с налоговиками, всего будет 300 с лишним тысяч. Какое уж тут полицейское государство? Все, кому не лень, извините за выражение, регистрируются и существуют.
РГ | То есть никаких препон им никто не создает?
Васильев | 17 процентам было отказано в регистрации. За 4 месяца этого года мы выявили нарушения у 6 тысяч некоммерческих организаций. Им вынесены предупреждения о том, что в их деятельности не все соответствует закону. Около 1900 исков подано в суд - о прекращении деятельности тех организаций, которые не исправили нарушений по нашим предыдущим предупреждениям.
РГ | Чем чаще всего грешат НКО?
Васильев | Например, правительство предписало им представить отчетность по утвержденной форме к 15 апреля, а религиозным организациям продлили до 1 июня. На сегодняшний день лишь 20 процентов сдали нам отчеты. Конечно, это очень мало. Смысл отчетности - сделать прозрачной работу НКО: откуда денежки - от юридических лиц или физических, сколько этих денег и куда они израсходованы, еще некоторые параметры. Поэтому некоторые и шумят, не хотят показывать, что финансы идут от заграничных спонсоров.
РГ | Вы опасаетесь, что под маркой правозащитных фондов действуют совершенно другие лица с определенными задачами?
Васильев | Конечно. Государство, когда год назад вносило изменения в закон о некоммерческих организациях, защищало свои интересы. Потому что если мы не знаем, откуда деньги и на что они расходуются, а деньги очень немалые, то это уже вопрос национальной безопасности.
РГ | Как известно, под этот закон попали и религиозные организации. Удалось ли снять остроту проблемы, связанную с ними?
Васильев | В конце прошлого года они обратились к президенту и к председателю правительства с просьбой упростить для них форму отчетности, учитывая их специфику. И государство пошло навстречу. Я занимался как раз разработкой этой новой формы отчетности. Было внесено изменение в соответствующий нормативный акт, и форма отчетности для них упрощена.
РГ | Как вы относитесь к предложению, чтобы такие НКО, как товарищества собственников жилья, передать обратно в налоговую инспекцию?
Васильев | Налоговые органы - это тоже государство, как и мы, поэтому для меня нет разницы, кто будет регистрировать. Вопрос в другом. Есть масса случаев, когда споры в ТСЖ вокруг земли, территории, этажей доходят едва ли не до боевых действий с ОМОНом. Поэтому тот пакет документов, те требования, которые предъявляются при регистрации, их просто менять нельзя. Они достаточно простые. Не менее 50 процентов жителей должно участвовать в собрании. И должно быть подтверждено право собственности каждого человека на эту квартиру. Чего тут бояться? Может быть, сложно собрать все эти документы. Но зато есть гарантия, что вас никто не обманет, что не придет другое ТСЖ или другое предприятие и не скажет, что территория около дома - его.
РГ | Под жесткий закон о некоммерческих объединениях попали и адвокаты. От них требуют отчета о финансовых средствах, в том числе и о тех, что составляют адвокатскую тайну. А это входит в противоречие с законом об адвокатуре. Как быть?
Васильев | Я от вас слышу первый раз об этой проблеме адвокатской тайны. Нет никакой тайны. Отчитываются палаты адвокатов. Там не пишется, что такие-то граждане заключили такое-то соглашение на такую-то сумму. Там указывается общая сумма и сколько получила палата. Устав четко прописывает цели и задачи, на которые можно их потратить. А не на приобретение яхт или там шикарной недвижимости.
РГ | Адвокаты говорят, что если поправка будет принята, то она обяжет адвоката информировать Росрегистрацию о своем клиенте, не криминальные ли у него деньги...
Васильев | Нет там такого пункта. Речь идет лишь о контроле государства за деятельностью адвокатских палат.
РГ | Президент в своем Послании предложил, чтобы вашу службу наделили функцией по вынесению предупреждения об экстремистской деятельности. Как реально можно отследить эту деятельность?
Васильев | Сейчас мы уполномочены вести список экстремистских материалов. Видимо, по аналогии - так и с экстремистскими организациями, другого пути не вижу. На сегодняшний день в списке два материала, которые признаны экстремистскими. Мы контролируем, чтобы нигде и никуда эти материалы не попадали. Экстремистскую организацию мы по определению не можем зарегистрировать. На законных основаниях она существовать не может. Но только суд может признать ту или иную организацию экстремистской по определенным признакам после проведения экспертизы.
Продолжение разговора с Сергеем Васильевым - в сегодняшнем приложении "Российская газета - Неделя"