Поделиться
Договор был подготовлен к подписанию и даже парафирован сторонами еще в августе 1997 года. Однако подписать за почти десять лет не удалось: Россия не могла согласиться с односторонней декларацией, принятой правительством Латвии, в которой была ссылка на Мирный договор 1920 года между Советской Россией и независимой Латвией. В Москве опасались, что это позволит латвийским властям в дальнейшем предъявлять России территориальные претензии. Ведь границы Латвии между двумя мировыми войнами включали в себя земли нынешнего Пыталовского района Псковской области.
Страсти вокруг границы
Время от времени по ту стороны российско-литовской границы оживлялись разговоры о "спорных территориях". Российская позиция была наиболее понятно сформулирована однажды президентом Путиным: "Не Пыталовский район они получат, а от мертвого осла уши".
Впрочем, переносить пограничные столбы не требовали даже самые горячие народные трибуны нашего прибалтийского соседа. Как говорил еще в ноябре 2006 года Сергей Лавров в Брюсселе, граница ясна, она понятна и никуда уже не денется. По словам Лаврова, вначале именно российская сторона хотела сопроводить подписание договора политической декларацией о новых основах отношений. Но из Риги попросили не вбрасывать каких-то дополнительных документов к самим текстам пограничных договоров. Россия согласилась подписать договор без политических довесков, но тут в Латвии была принята декларация, которая содержала двусмысленные отсылки к политическим и юридическим вопросам прошлого.
В 2007 году сейм Латвии принял закон, уполномочивающий правительство подписать пограничный договор с Россией без ссылки на мирный договор 1920 года. В дебатах участвовали президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга и глава МИД Артис Пабрикс. "У нас нет территориальных претензий к России. Если бы Латвия их имела, то сейчас не была бы ни в ЕС, ни в НАТО", - заявила Вике-Фрейберга. А Пабрикс заверил депутатов, что возможность возвращения Абрене (так в Латвии называют город Пыталово. - "РГ") не больше, чем присоединение Тобаго или Гамбии. Депутатам пришлось согласиться.
Государственная измена и подсчет убытков
Как обычно, критики договора обнаружились в обеих странах. Сергея Лаврова недавно упрекали в Госдуме, что при подготовке договора "МИД мчится вперед, невзирая на то, что в Латвии не решен вопрос с социальными правами, правами человека. Министр не соглашался: договор выгоден России и ставит точку в любых спекуляциях на тему о территориальных претензиях к нашей стране.
В Риге же не так давно прошел митинг под лозунгом "Абрене - наше!" Под стендом с зеленым контуром Латвии и включенным в него красным пятном Пыталовского района с подписью "Абрене - часть земли моей Отчизны" участники произносили патриотические речи от имени "павших в борьбе за латвийскую независимость". А правительству советовали призадуматься, не придет ли момент, когда их будут судить за государственную измену?
На последнем Балтийском форуме в Риге, где также обсуждалась "проблема Абрене", латвийский эксперт Абик Элкин напомнил, что правящая элита пытается говорить - мол, знаете, даже после подписания нового пограничного договора Мирный договор 1920 года будет действовать. По существу речь идет о том, что Латвия пытается, как здесь говорят, "просунуть ногу в дверь" и сохранить возможность в будущем виртуально вести речь о каких-то компенсациях. Кроме того, в Латвии действует специальная правительственная комиссия по подсчету убытков от советской оккупации.
От пограничного столба на морское дно
Урегулирование пограничных вопросов открывает перед Латвией новые безграничные возможности. Премьер-министры, как выяснилось, обсуждали в Москве не только соблюдение прав русскоязычного населения, но и возможность "подключения" Латвии к строительству Северо-Европейского газопровода по дну Балтийского моря из России в Германию. Как пояснил Михаил Фрадков, "все вопросы, связанные с возможным подключением, перешли на уровень народного российско-германского консорциума".