Поделиться
Сегодня некоторым кажется, что в Подмосковье могут расти только коттеджи, а крестьян с их коровами нужно гнать взашей, чтоб пейзаж не портили. Московская область - и самая счастливая (где еще у крестьянина есть такой покупатель, как столица?). И самая сложная. С человеком, который верит в будущее крестьянского труда под боком у 20-миллионного мегаполиса, мы побеседовали в редакции. Представляем: Николай Савенко, министр сельского хозяйства и продовольствия правительства Московской области.
Земля Подмосковья слишком хороша для крестьянина?
Российская газета | В Московской области - самая дорогая земля в стране после собственно Москвы. И часто слышишь: стоит ли сажать картошку там, где можно делать миллионы на коттеджах и на "гигантах индустрии"? Уцелеет ли вообще АПК области через 20 лет?
Николай Савенко | В любой общественно-экономической формации человек должен вкусно есть три раза в день. Поэтому аграрный сектор будет всегда - и в Московской области тоже. Другое дело, что это должен быть эффективный сектор.
На самом деле между промышленностью, строительством и аграрным бизнесом, если посмотреть внимательно, нет конфликта. Да, бешеными темпами растут торговые предприятия, строятся дороги, реализуются глобальные производственные проекты, наконец, мощными темпами строится жилье - 6 миллионов квадратных метров в год. И под все эти проекты требуется земля. Которую можно взять только у крестьян.
Но проигрывают ли крестьяне? Когда-то мы мечтали об иностранных инвестициях в размере 500 миллионов долларов, сегодня - 4 миллиарда долларов в год, и это не портфельные инвестиции, а прямые вложения во все отрасли экономики. Результат: в 2000 году бюджет области насчитывал всего 19 миллиардов рублей, сегодня - 200 миллиардов рублей, рост за неполные семь лет почти в 10 раз. А крепкий бюджет - это все, социальные программы, дороги, поддержка АПК.
Ужимаясь по площадям, мы делаем ставку на интенсификацию. Только одна цифра: 10 лет назад средняя корова давала 3 тысячи килограммов молока в год, сегодня - около 6 тысяч. Большие инвестиции пришли в птицеводство, в результате - мы третьи по стране по производству мяса птицы. Мы лидеры по производству картофеля, чего мы достигли, подняв урожайность втрое. И так по всем секторам.
РГ | Так или иначе, земли мало. Но в области есть масса псевдофермеров, поля которых заросли бурьяном, а хозяева живут в городах. Вы забираете у них поля?
Савенко | Мы над этим работаем. Закон об обороте сельскохозяйственных земель, который дает возможность изъять землю у неэффективного собственника, появился всего три года назад. А по этому закону для заключения о неэффективности нужен как раз трехлетний срок наблюдений. Если за три года собственник землю не использует, комиссия при муниципалитете делает соответствующий вывод. И подает иск в суд. Так что доказательная база у нас появилась только сейчас.
Сегодня у нас готовятся материалы на 55 тысяч гектаров. Сначала создадим прецедент, потом начнем действовать решительнее. Акцентирую - речь не идет об отъеме земель. Суд обяжет собственника или продать землю обычным порядком (объявление в газете, тендер и так далее), или сдать ее в аренду тому, кто будет на ней реально работать. Это соответствует мировой практике. В Баварии фермерствует лишь каждый восьмой землевладелец, остальные или сдали пашню в аренду, или продали.
В будущем, мне кажется, нужно просто ввести прогрессивный земельный налог. Если ты производишь много товара, налог сводится к нулю. Если земля пустует - платишь по полной. Так можно выкурить с земли лжекрестьян гораздо быстрее, чем через суды и комиссии, - сами разбегутся.
РГ | Ладно, "асфальтовых" фермеров вы поборите, а дачники вас не раздражают?
Савенко | Мы к любой форме собственности относимся ровно, в том числе к дачной. К тому же дачники - это тоже экономика. Летом к нам въезжает около 4 миллионов москвичей, первоклассных покупателей. Я знаю хозяев, которые планируют производство молока специально под дачный сезон. Казалось бы, ну, продал в день трехлитровую банку. Но кто еще, кроме дачника, даст крестьянину за нее такую цену?
Что труднее, вырастить или продать?
РГ | Тонны, тысячи тонн - это хорошо. Но как вы это продаете?
Савенко | Примерно 40 процентов продукции остается в Подмосковье, 60 поступает в Москву. Москва как крупнейший в стране потребитель формирует официальный заказ - через департамент продовольственных ресурсов. Мы его всегда выполняем в точности. Хотя, конечно, одна Московская область 20-миллионный мегаполис не накормит. Нет у нас столько земли.
РГ | Когда началась кампания за "возвращение рынков фермерам", вы, наверное, восприняли это дело с радостью?
Савенко | Отнюдь. Потому что я знаю, что такое крестьянский труд. Либо ты крестьянствуешь, либо торгуешь. Торговлей должны заниматься специальные люди. Конечно, не бесчестные посредники, у которых оседает львиная доля прибыли. А торгово-сбытовые кооперативы, организованные самими фермерами.
В области свыше 300 рынков. Создан специальный штаб, который изучил ситуацию - чем торгуют, кто, как. Конечно, ощущается скрытое напряжение. Потому что была бесконтрольность, пришел контроль. Но резко ломать систему торговли мы не собираемся. Так, вряд ли будет реализована идея целиком передать рынки в управление кооперативам фермеров. Потому что на практике рынки, как правило, смешанные, и торгуют там разными видами товаров. Такая процедура возможна только в той части, что касается торговли фермерским продуктом. А превращать все рынки в чисто фермерские - это, наверное, и людям не нужно, которые привыкли покупать на таких базарах буквально все.
РГ | Москва формирует заказ на ваши продукты, это мы поняли. Но Москва на 70 процентов питается импортным мясом. Почему вам не заказывают? Вы не можете?
Савенко | Давайте рассмотрим эту ситуацию не в разрезе "область - Москва", а в разрезе торговой политики России в целом.
Есть товаропроизводители - это одно лобби. И есть купцы, которые специализируются на завозе мяса. Это тоже лобби, и оно достаточно сильное. В результате Аргентину, Бразилию то закроют, то откроют. Ситуация с польским мясом у всех на слуху. Отечественному товаропроизводителю от таких перепадов, конечно, несладко. Нужна четкая, твердая политика. Каждый инвестор, особенно в мясном производстве, должен иметь гарантии как минимум на 20 лет. Типичный проект в птицеводстве стоит порядка 200 миллионов долларов. Это частные деньги. И чтобы человек решился их вложить, у него должно быть четкое понимание, что он их хотя бы вернет. При том что лет 8 он будет просто рассчитываться по кредиту.
РГ | Но какие могут быть гарантии, если Россия на пороге присоединения к ВТО, и что будет в аграрных соглашениях, мы не знаем?
Савенко | Мы тем не менее не ждем никаких угроз. Мы просто делаем все для того, чтобы адаптировать свой аграрный бизнес к уровню стран - членов ВТО. Прежде всего путем привлечения в переработку иностранного капитала. Работая у нас по западным стандартам, эти инвесторы делают продукт, отвечающий западным требованиям. Который идет в том числе на экспорт. В Евросоюз барахло не продашь. И не будучи конкурентоспособным, с ЕС торговать не будешь. Ситуация сама заставляет уже сегодня работать по мировым требованиям. Думаю, АПК Московской области больше других готов к присоединению России к ВТО. Борьбы не будет, будет конкуренция.
РГ | Как будет выглядеть эта свободная конкуренция, если польское мясо, как ни крути, дешевле российского?
Савенко | Вы же знаете, что продукция стран Евросоюза активно дотируется тамошними правительствами. И факт, что мы все равно конкурентоспособны даже без дотаций, свидетельствует - мы, а не они, учимся эффективно работать в условиях настоящего, а не тепличного рынка.
Но надо четко понимать, что без форсированной господдержки нам все равно не обойтись.
Собственно, губернатор Борис Всеволодович Громов фактически уже начал применять схемы поддержки, напоминающие европейские. Так, в прошлом году бюджет области потратил 484 миллиона рублей на субсидирование производителей молока. Бюджет доплачивает крестьянину за его продукцию. Иначе, если торговать по ценам реализации, молоко проще вылить. А почему так? Потому что механизм "производство - переработка - торговля" находится в разладе, в ценовом диспаритете. Скажем, в пачке магазинного молока цена сырья - всего 25-30 процентов. Тогда как на Западе - 40-50. Когда мы добьемся, что крестьянин будет зарабатывать с магазинного пакета молока хотя бы 40 процентов ее цены, никакой другой поддержки уже не надо.
РГ | Вы верите, что закон о развитии АПК введет господдержку в систему?
Савенко | Идеология закона понятна из его названия - речь идет о развитии АПК. Не о выживании, а именно о развитии. И крайне важно, что в законе формализованы механизмы господдержки, это дает надежду на плановую реализацию государственных мер.
РГ | А вас не встревожило, что из закона ушла вся конкретика, которой теперь ждут от подзаконного акта, государственной программы?
Савенко | Непростой вопрос. В России, наверное, вообще относительно сложно писать законы, потому что наша страна находится в интенсивном развитии и ситуация быстро меняется. Тем не менее мы видим вектор усилий правительства и не сомневаемся, что идеология закона будет в полной мере реализована в подзаконных актах. Другое дело, что даже трехлетнее бюджетное планирование - все-таки не слишком большой срок для того, чтобы дать бизнесу гарантии.
С другой стороны, бизнес имеет свойство перестраиваться и делать тот продукт, который здесь и сейчас востребован на рынке. Госплана больше нет. Скажем, на недавней выставке "Зеленая неделя" в Берлине мы договорились с немцами о поставках альтернативных видов топлива.
РГ | Кстати, о "Зеленой неделе". Заслуживает уважение ваша попытка в который раз через Берлин прорваться на рынки ЕС. Но участие в этой выставке - очень дорогое удовольствие. И что в итоге, контракты есть?
Савенко | В любом виде бизнеса затраты на рекламу и существенны, и неизбежны. Вот шел я сегодня по выставке "Молочная и мясная индустрия" в Гостином дворе. И примечаю продукцию компании "Родное поле" некогда рядового колхоза, которая вся увешана медалями, в том числе из Берлина. Что ж, медаль из Берлина - это в глазах потребителя очень весомо. Потребитель все равно подсознательно замечает эти медали на упаковках. И если их нет, делает вывод - так себе, значит, товар.
РГ | У вас работают западные инвесторы-переработчики. Вы заставляете их использовать исключительно местное сырье?
Савенко | Заставлять не надо. Крупные западные переработчики, расположенные на территории области, используют исключительно местное сырье по своей воле. Их продукция - премиум-класса. Для ее производства нужно только свежее сырье. Понятно, что из лежалого импорта качественный товар не сделаешь.
Почему студенты не ездят на картошку?
РГ | Давайте всмотримся в ваш агробизнес и начнем с рядовых людей. Инвесторы часто жалуются - работать некому. И приглашают китайцев. Есть такое?
Савенко | На тех коров, которые сегодня есть в Московской области, рабочих рук хватает. Другое дело, каких. Я не скрою, что есть у нас и гастарбайтеры. По большей части законно зарегистрированные. И опять же по большей части из прилегающих областей. Зачем делать из этого шум и трагедию? Поезжайте в Калифорнию - там работают мексиканцы.
Тем более что и своих, коренных крестьян, не становится меньше. Как устоялся костяк - 82 тысячи человек, - так и держится. Причем, заметьте, уже никто не ездит на картошку: ни студенты, ни солдаты. Этого просто не нужно. И не потому, что картошки стали меньше выращивать, напротив, больше, чем в советское время. Ин-тен-си-фи-кация. Великое дело!
РГ | Что предпочтет молодой человек из деревни: ошиваться в Москве или работать на земле?
Савенко | Нам очень нужны молодые специалисты. С Российским государственным аграрным университетом - Московской сельскохозяйственной академией имени К. Тимирязева, с Московским государственным агроинженерным университетом имени В. Горячкина, с другими профильными вузами и средними учебными заведениями у нас самая тесная связь. В той же Тимирязевке учатся 1400 студентов из Московской области. Но я надеюсь, что скоро будет больше. Просто потому, что улучшится жизнь в деревне, ребята сами захотят жить и работать в человеческих условиях, а не отираться на грязных работах в Москве. С помощью нацпроекта уже решаем вопросы с жильем. Для молодого специалиста (а таковым считается человек до 30 лет) оно фактически бесплатное: 30 процентов платит федеральный бюджет, 40 процентов - региональный и 30 процентов работодатель. Это может быть квартира или дом, по желанию. Конечно, есть социальные нормы - хочешь их превысить, доплачивай. В прошлом году таким образом жилье получили 150 человек.
Конечно, жилье не единственная мотивация. Важна зарплата. Средняя зарплата по области в сфере АПК составляет 10 тысяч рублей. Средняя: у кого-то и 20, у кого-то поменьше.
И еще: для молодежи, если она в самом деле хочет работать в этом бизнесе, очень важной является возможность трудиться на современном предприятии. По договоренности с вузами студентов стажируют на двух базовых суперсовременных хозяйствах. Ну, и в целом АПК области - это все в большей степени технологии мирового уровня. Серьезную молодежь это здорово привлекает. Они же видят, что многие высокие чиновники, бизнесмены начинали зоотехниками. Как вести бизнес, если его не знаешь?
РГ | Подмосковный аграрный бизнес - он крупный?
Савенко | Всякий. Есть хозяйства, где производят 80 тысяч тонн овощей и картошки в год. 70 тонн молока в сутки. Такие масштабы.
Другое дело, что бизнес вынужден смещаться все дальше на окраину, куда не добрались еще коттеджные поселки. Запах, видите ли, отсюда - жалобы. Мы прислушиваемся, хотя странно. Во Франции, Германии - вот населенный пункт, в центре - ферма, по бокам - дачи. И никого почему-то такое соседство не раздражает. Запах живой скотины - это же так приятно, экзотика!
Есть все любят, а как еда добывается, далеко не всем интересно. Достойная жизнь, которая рано или поздно придет в село, заставит уважать крестьянский труд. И найдутся горожане, которые сами захотят им заняться. Это уже будут не асфальтовые фермеры 90-х, а разумные люди, сделавшие разумный выбор в пользу почетного и выгодного труда.