Поделиться
Российская газета | В своей книге "Великая шахматная доска" вы дали геополитический прогноз развития ситуации в мире с учетом интересов США. В какой степени ваши прогнозы оправдались?
Збигнев Бжезинский | На мой взгляд, этот анализ и на сегодняшний день не потерял актуальности. Он касался новых реалий, возникших с распадом Советского Союза и новой расстановкой сил, в которой США отводилось первое место.
Новый элемент в этом уравнении заключается в том, что Америка в качестве державы номер один увязла в кризисах на Ближнем Востоке, Персидском заливе, Афганистане и Пакистане. И это является серьезной проблемой для США и той роли, которую Америка играет в сегодняшнем мире. Это и есть тот самый новый элемент, вытекающий из главенствующей роли США, отводимой моей стране в моем анализе.
Влияние США в мире в настоящий момент снижается. Я считаю, что это связано с той политикой, которую Америка проводит в Ираке, политикой, с которой я лично не согласен. Это несогласие я открыто выражаю у себя в стране последние два года.
РГ | Насколько оправданны действия США в Ираке и Афганистане в краткосрочной и долгосрочной перспективе?
Бжезинский | Я считаю, что есть разница между вовлеченностью США в Ираке и Афганистане. В случае Афганистана: в отношении США был совершен акт агрессии, в результате которого в Нью-Йорке погибли три тысячи американцев. Это дело рук талибов, подчеркиваю - не афганцев, а "Талибана" - организации, действовавшей на территории Афганистана и готовившей этот теракт.
США потребовали от тогдашнего правительства Афганистана передать в руки правосудия виновных. Последовал отказ. Тогда мы предприняли действия по уничтожению этой организации - действия, которые поддерживало международное сообщество, в том числе все страны НАТО. Россия тоже нас поддержала.
В случае Ирака - война не была необходимостью, это был осознанный выбор. Были причины, по которым президент Буш и его администрация решили пойти войной на Ирак. Об этих причинах было заявлено открыто, они были доведены до американского общества. Я был с ними не согласен, я считал, что это политический просчет, ошибка. Но, повторю, эти два примера очень разные.
РГ | Как вы относитесь к приему в НАТО Грузии и Украины? Они, по-вашему, готовы к этому шагу?
Бжезинский | Мы с самого начала высказывались недвусмысленно: если Грузия захочет вступить в НАТО, мы будем готовы принять эту страну в свои ряды. То же самое касается и Украины.
Но в отличие от Грузии, намерения Украины непонятны. В Киеве есть президент Виктор Ющенко, заявляющий о желании своей страны сблизиться с европейским сообществом, то есть с Европейским союзом и НАТО. Но в той же Украине есть премьер-министр Виктор Янукович, который видит путь страны иначе. Но и тот и другой соглашаются в одном: решение о вступлении Украины в НАТО должно быть всенародным.
Позвольте резюмировать так: НАТО не благотворительная организация, а альянс, основанный на принципе взаимопомощи. И если кто-то хочет к нему присоединиться, он должен открыто об этом заявить и принять на себя обязательства, налагаемые членством в Североатлантическом альянсе. Пока что мы не слышали от Украины таких заявлений.
Но подготовка этой страны к вступлению в НАТО не стоит на месте. Минобороны Украины достигло значительного прогресса, доводя армию до уровня, достаточного для вступления в альянс. В общем, уровень готовности Украины к вступлению в НАТО постоянно повышается.
Но повторяю, решение принимать не нам, а Украине. Реальная политическая ситуация на Украине неясна. Налицо ситуация двойной власти. Часть населения выросла при СССР, она помнит и чтит советскую историю и не желает идти на сближение с Европой. Как разрешится эта ситуация, неясно.
Когда какая-либо страна принимает для себя ясное решение о присоединении и делает для этого все необходимые шаги, альянс принимает ее в свои ряды. Если же она колеблется, мы не собираемся ее торопить.
Ошибочно полагать, что мы, на Западе, хотим кого-то куда-то насильно затащить. Как я уже говорил, это зависит не от НАТО, а от жителей Украины и Грузии. Латвия, к примеру, вошла в альянс не потому, что этого захотело НАТО, она сама этого захотела. То же самое - Польша. Они хотели, они доказали, что они готовы. Я не знаю, готовы ли Украина и Грузия, это зависит не от нас.
Что касается России, то Москва должна понять, что имперская страница ее истории осталась в прошлом и не повторится. Не России решать, будет Грузия членом НАТО или нет. Точно так же, как она не могла повлиять на членство Латвии в НАТО.
РГ | Как вы оцениваете нынешние отношения США и России?
Бжезинский | Мне не кажется, что отношения сильно изменились за последнее время. По каким-то вопросам наши страны сходятся, по каким-то достигают компромисса, по каким-то - спорят. На мой взгляд, отношения можно охарактеризовать как взаимно-осторожные.
Речь не идет о подозрении, а именно об осторожности. Это и понятно: долгие годы страны были противниками, потом Советский Союз распался, России пришлось привыкать к своему новому статусу, к новой роли в мире. Она потеряла часть прежнего влияния.
Конечно же, не всем в Кремле это по вкусу. Тем не менее все это результат исторических процессов, который влияет и на двусторонние отношения, заставляя нас подстраиваться под новую ситуацию.
РГ | Поддерживаете идею сенатора Ричарда Лугара о том, чтобы НАТО начало применять пятую статью Договора альянса с тем, чтобы защитить своих союзников от возможного энергетического эмбарго России или Ирана?
Бжезинский | Лугар рекомендовал НАТО выработать план совместных действий на случай энергетического шантажа со стороны поставщиков, с тем чтобы ни одна европейская страна не была от такого шантажа незащищенной. Но это очень дальний прицел. Думаю, пройдет немало времени, прежде чем такой общий план сможет быть в принципе выработан.
РГ | Если бы вы были сейчас президентом США, какие внешнеполитические решения вы бы приняли в первую очередь?
Бжезинский | Многое зависит от того, когда бы это произошло: 10 лет назад, 5 лет назад или сейчас. Сейчас спать бы пошел.