Поделиться
Российская газета | Ахмед Гаджиевич! Известно, что российско-грузинские отношения сегодня переживают кризис. Стоит ли в этих условиях проводить встречу парламентариев двух стран?
Ахмед Билалов | На мой взгляд, в этих условиях подобного рода встречи и консультации становятся просто необходимыми. Ведь мы хотим вывести отношения между Россией и Грузией на нормальный добрососедский уровень. Ухудшение этих отношений не было выбором Москвы. Наша страна всегда стремилась к тому, чтобы Грузия была дружественным нам государством. Поэтому мы стремимся к этому по всем линиям, в том числе и по парламентской. Мы надеемся, что нам удастся наконец наладить реальный диалог, то есть ситуацию, когда стороны слышат друг друга, а не замыкаются в себе и пестуют свои обиды, причем многие из которых ими же самими и придуманы.
РГ | Многие грузинские политики считают, что обиды вполне реальные, причем давнишние. Наверное, не случайно незадолго до вашего визита в Тбилиси открылся музей советской оккупации...
Билалов | Это как раз хороший пример утраты чувства реальности. Утверждать, что Грузия 70 лет страдала под пятой советских оккупантов - это бред. В Советском Союзе у республики было вполне вольготное положение. Впрочем, мы можем оказать помощь организаторам музея и привезти в следующий раз в Тбилиси материалы о Сталине, Берии, Орджоникидзе, Енукидзе и других товарищах. Кстати, и Эдуард Шеварднадзе сыграл далеко не последнюю роль в руководстве страны, которая, как теперь считается, оккупировала Грузию.
РГ | Хорошо. Ну а как быть с тем, что в Тбилиси называют экономической войной против Грузии: повышением цен на газ и запретом на продажу в России грузинских вин и минеральной воды "Боржоми"?
Билалов | Начнем с газа. В отношениях с Грузией мы перешли на нормальный уровень цен, то есть на тот, который мы имеем со всеми остальными странами. Причем он все равно ниже мирового уровня. Ведь никому не приходило в голову обвинять Иран в антигрузинской политике за то, что иранский газ поставлялся в Грузию по цене вдвое выше, чем газпромовский.
Что касается вина и "Боржоми", то здесь вопрос, как говорится, сугубо медицинский. Количество вредных примесей и ингредиентов в данных напитках высчитывали не российские политики. Равно как и не мы заваливали наш рынок низкокачественными подделками.
РГ | То есть выходит, что никакой политической составляющей в этом вопросе нет?
Билалов | Ответить так было бы лукавством. Политика здесь есть. Но не политика создала проблемы. Политика появилась при выработке путей их решения. И прежде всего это политика не России, а Грузии. Должны были российские власти защищать свое население от поддельных вин и "Боржоми"? Да, вне всякого сомнения. Пути и способы защиты были возможны разные: с учетом интересов Грузии и без учета. А теперь следующий вопрос: а почему мы должны учитывать интересы государства, которое проводит откровенно антироссийскую политику? Мы что, политические мазохисты?
Кроме того, принятые решения имеют еще и важную экономическую составляющую. Нишу грузинских вин и минеральной воды уже сейчас заполняют продукция кубанских виноделов и российские минеральные воды типа "Ессентуки". То есть политическое решение властей оказалось выгодным отечественным производителям. И этот фактор мы тоже должны учитывать. Согласитесь, что глупо принимать решения, которые вредят отечественному бизнесу и при этом выгодны нашим недоброжелателям.
РГ | Значит, все-таки можно говорить о попытке оказания экономического давления на Грузию?
Билалов | Нет. Речь идет не об оказании давления. Если грузинское руководство хочет проводить антироссийскую политику, то это дело его и грузинских избирателей. Но поощрять такую политику мы не будем. К тому же вина и вода - это еще далеко не вся грузинская экономика. На вина, например, приходится менее 10 процентов экспорта Грузии. А от нашего запрета на продажу вин ВВП республики потеряет лишь 1 процент. Согласитесь, это вовсе не смертельный удар...
РГ | Но обидный и болезненный. И как результат - Михаил Саакашвили теперь говорит о том, что Грузии надо выйти из СНГ. По его словам, страна не имеет никакой пользы от этой организации, кроме унижения.
Билалов | Выходить из СНГ или оставаться в нем - это дело самой Грузии. Мы никого не собираемся упрашивать оставаться в Содружестве. Кстати, никого из него и не изгоняли. Объективная реальность такова, что выход из СНГ нанесет Грузии ущерб значительно больший, чем потеря вин и "Боржоми" для российского рынка. Страны СНГ, в первую очередь Россия, являются до сих пор наиболее важными торговыми партнерами Грузии. Именно здесь находятся самые емкие рынки для грузинских товаров.
Давайте посмотрим на внешнеторговый оборот республики за первый квартал 2006 года. Он увеличился на 42,8 процента - до 892,3 миллиона долларов. А оборот со странами СНГ вырос на 51,2 процента. Причем если в январе - марте 2005 года на долю стран СНГ приходилось 39 процентов общего оборота, то за аналогичный период текущего года эта доля выросла до 41,3 процента. И что очень важно - доля России увеличилась до 19,3 процента, составив более 172 миллионов долларов. И это только экономический аспект. А есть еще множество других.
РГ | Каких, например?
Билалов | Хотя бы образовательный. Внутри СНГ действует договор о признании дипломов о высшем образовании. Если Грузия выйдет из Содружества, то получится, что Михаил Саакашвили, учившийся в Киеве, не имеет высшего образования. Но есть вопросы и посерьезнее. В частности, придется заново пересматривать территориальные отношения с Россией, Азербайджаном, Арменией, поскольку вопрос об урегулировании границ был зафиксирован в Договоре об образовании СНГ, согласно которому за ориентир были взяты границы советских республик.
РГ | После этого заявления в Тбилиси нас снова обвинят в намерении присоединить к России Южную Осетию и Абхазию.
Билалов | У нас нет подобных амбиций. Возможности сделать это у России были в начале девяностых, когда в Грузии царил полный хаос. Но мы ими не воспользовались. Более того, Москва как раз удерживает всех участников конфликта от резких шагов. Но именно политика Тбилиси все более убеждает население и руководство Абхазии и Южной Осетии, что в России они могут найти свое единственное спасение. Чем более жестким и воинственным будет тон грузинского руководства, тем сильнее будет желание этих самоуправляемых территорий перейти под наше покровительство.
РГ | Может, не стоит переоценивать слова?
Билалов | А есть и дела. Не случайно многие эксперты говорят, что ситуация в Аджарии стала моментом истины для определения курса новой грузинской власти. У Саакашвили был выбор - либо он начнет с присоединения Аджарии, Абхазии и Южной Осетии, либо займется обустройством внутреннего пространства Грузии. Саакашвили пошел не по пути создания из Грузии привлекательной страны, а предпочел проводить другую политику. Это политика войн с внешним врагом, которая приводит как к милитаризации сознания, так и к милитаризации экономики. В стране раздуваются опасные радикальные настроения.
По данным опроса Грузинской ассоциации региональной прессы, 72 процента опрошенных считают, что лучшее решение проблемы этнических меньшинств - их депортация. В экономике опасными темпами растут расходы на содержание силовых структур. В бюджете на 2006 год на финансирование минобороны и департамента охраны госграницы Грузии предусмотрено выделение 235 миллионов долларов, что почти втрое превышает официальные цифры военных расходов за прошлый год и составляет почти четверть всех бюджетных средств. Затраты на удовлетворение нужд системы министерства внутренних дел выросли с 85 миллионов долларов в 2005 году до 110 миллионов долларов в 2006 году.
РГ | Картина получается печальная. Может, все-таки зря едете?
Билалов | Она будет печальнее, если мы не начнем обсуждать складывающуюся ситуацию. Уверен, что у наших грузинских коллег тоже есть многое, о чем им хочется сказать нам. Главное - начать друг друга слушать и делать выводы. Мы к этому готовы.
Беседовал Дмитрий Носов