Поделиться
О том, чем закончится судебное разбирательство, можно строить прогнозы. Насчет же самого процесса заранее известно: он станет показательным. Не в том привычном для нас смысле, когда из зала суда власть транслирует в общество свои представления о добре и зле. Как раз наоборот: здесь массовое правосознание будет давить на суд, пытаться заставить его проникнуться житейским пониманием справедливости. Собственно, уже началось. Вчера у здания суда заступила на вахту толпа. Взвились плакаты: "Свободу Квачкову!", "Чубайса - на нары!"
Такого рода общественные прения по делу Квачкова (он, по версии следствия, организатор преступления и главный обвиняемый) начались сразу после того, как стало известно о покушении на... ну, скажем так, не самого популярного в народе политика. Эти прения не прерывались ни на день. И даже после оглашения приговора они завершатся не сразу.
Что Квачков был идеологом и организатором покушения на главу РАО - тому следствие предоставило улики и доказательства. Да и сам обвиняемый дал по сути признательные показания в нашумевшем своем интервью газете "Завтра". Люди с плакатами хорошо это знают. Но они требуют справедливого приговора. Справедливый приговор, по их мнению, должен быть только оправдательным. Потому что Квачков вовсе не покушался на жизнь Чубайса? Напротив, как раз за этот "подвиг" подсудимый, в представлении его уличных адвокатов, и заслуживает оправдания.
Что происходит? Эти граждане сошли с ума? Им непонятно, кого они защищают? Нет, большинство квачковских болельщиков люди вменяемые. И защищают они не столько Квачкова, сколько олицетворяемые им расхожие представления о "врагах народа" в их социально-национальном, а также и персональном обличьи.
Впрочем, и сам Квачков за год, пока шло следствие, из никому не известного отставного полковника превратился в "народного мстителя". Приобрел ореол мученика. Нагулял политический вес. И обзавелся электоратом. Почти 30 процентов голосов, набранных Квачковым на выборах в Госдуму в Преображенском округе Москвы, - это 44 тысячи человек. И еще сотни тысяч по всей России.
Не менее любопытно и то, как личность подсудимого характеризуется общественным мнением. На вопрос, кто такой Квачков, 35 процентов опрошенных ответили: "Жертва политических интриг". И почти четверть респондентов назвали его "народным мстителем, патриотом". В сущности, из этой репрезентативной выборки и будет формироваться состав присяжных на процессе по делу Квачкова. Вердикт "виновен" или "невиновен" должны вынести обыкновенные граждане, чье правосознание вряд ли совсем уж свободно от доминирующих в массовой среде понятий о справедливости. Может статься, лишь тайна совещательной комнаты не позволит прорваться наружу чьему-то призыву принять во внимание личность потерпевшего как обстоятельство, смягчающее вину подсудимого.
При отборе присяжных судья обязательно спросит, не сложилось ли у кого-то некое мнение об этом деле. Но вы можете представить, чтобы в коллегию присяжных не попал ни один человек, чья позиция сформировалась еще до начала процесса? Я - с трудом. Дело Квачкова получило громкий резонанс, тысячи приговоров, вершимых молвой, по нему уже вынесены. Как же поведут себя двенадцать ни от кого не зависимых волонтеров Фемиды, каждый из которых чью-то сторону в этом деле вольно или невольно успел-таки занять? В каком-то смысле и общество в их лице сейчас проходит тестирование на беспристрастность в оценке преступлений, квалифицируемых как посягательство на жизнь государственного деятеля, независимо от того, популярен он или нет.
Процесс по делу Квачкова дает повод к размышлениям и о природе возникновения подобных "героев нашего времени". Покушение на непопулярного политика - самый короткий путь к высоким рейтингам, обилию избирательских голосов. Но это случай исключительный. С конвейерным производством пассионариев его роднит только одно обстоятельство: тут и там в очередь за мандатом выстраивается весьма специфическая публика - либо уже осужденные, либо ожидающие суда. Например, кандидатом в Госдуму недавно пытались выдвинуть Александру Иванникову, едва не ставшую жертвой насильника и приговоренную к условному сроку за убийство. Туда же тащили и Эдуарда Ульмана, обвиняемого в расстреле безоружных жителей Чечни. Причем ни Иванникова, ни Ульман сами о депутатстве и не помышляли. Как сказал, помнится, муж Иванниковой: "Впервые слышу. Интересно было бы узнать, чья это инициатива".
Чья это инициатива, не узнать было невозможно. Для того и затевалось выдвижение в депутаты Иванниковой, Ульмана да и того же Квачкова, чтобы кто-то мог всласть попиариться на их фоне.
Вы прежде что-нибудь слышали о "Движении против нелегальных мигрантов"? Ну вот, а теперь вам известно: именно оно поднимало на флаг Иванникову, давшую отпор насильнику по фамилии Багдасарян.
Ваше внимание было когда-нибудь привлечено к "Русскому общественному движению"? Зато сейчас вы невольно осведомлены, что есть такое, это оно выступало с почином: "Ульмана - в депутаты!"
Вам давненько не попадались на глаза газетные сообщения о деятельности "Русского национального единства", "Союза офицеров", Национально-державной партии, Военно-державного союза? Тогда читайте свежие репортажи об их манифестациях у здания суда, где слушается дело Квачкова.
Это стало тенденцией. Национал-патриоты, ксенофобы, прочие маргиналы пытаются войти в большую политику через тюремную камеру, выдвигая вперед мало-мальски заметных ее обитателей. Если статусные партии для своего продвижения используют в качестве "паровоза" губернаторов, популярных артистов, знаменитых спортсменов, то политическое задворье конструирует себе тягу из примелькавшихся лиц со скамьи подсудимых или тюремных нар.
ЕСЛИ так пойдет дальше, на виду все чаще будут оказываться правые и левые ультрарадикалы, а единственно заметной общественному зрению альтернативой парламентским партиям станут организации типа РНЕ.
Наблюдаемое явление имеет и оборотную сторону. Поддержкой героя криминальной хроники маргиналы приподнимают себя. Поддержкой серьезной фигуры они "опускают" эту фигуру. Вряд ли Михаил Касьянов, заявляя о желании побороться за президентский пост, мечтал заполучить сподвижников в лице российского молодежного движения "Пора!" Эта бледная копия украинской "Поры" насчитывает 20 человек; отсутствие четкой политической программы возмещается революционной риторикой.
Дефицит реальной политики все чаще компенсируется ее имитацией. Сужение круга статусных партий до четырех, представленных в Госдуме, вызывает нашествие всяческих маргиналов.