Поделиться
Сегодняшние тинейджеры распевают на улице: "Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик. От Версаче". Это уже - фольклор. А в фольклор попадает лишь самое-самое. Написание стихов для детей Агния Львовна считала самой ответственной работой в мире...
Воспоминания об осиротевших детях, которых Барто немало повидала в годы войны, подсказали ей идею передачи "Найти Человека", прообраза сегодняшней "Жди меня". Через двадцать лет после Победы на радио "Маяк" Барто организовала передачу по поиску и воссоединению разлученных войной семей и стала ее ведущей. Требовался максимально подробный словесный портрет, и писательница подала идею: искать родителей по детским воспоминаниям подросших детдомовцев. Мельчайший штрих, сценка, ничего не говорящая посторонним, в глазах родного "искателя" могли оказаться решающими. Эта идея принесла блестящие результаты: за девять лет существования программы нашли друг друга более тысячи семей.
Татьяна Андреевна Щегляева, дочь Агнии Барто, вспоминает:
- Однажды прогуливались по улице. Я что-то спросила у матери, та ответила: "Подожди, я пишу". Я удивилась: "Как же ты пишешь, когда гуляешь?" Стихи "заставали" ее повсюду, а проза, как она выражалась, "усаживала за стол". Рабочий кабинет Агнии Львовны, "сторожка", как она его называла, в числе прочего был украшен детскими рисунками. Тридцать два рисунка из разных стран мира, на них - одно и то же - солнышко. Из них самый, может быть, дорогой - из разбомбленной фашистами Испании. В 1937 году солдат Сопротивления снял его с последней уцелевшей стены разрушенного дома и подарил писательнице. Этот рисунок стал ее талисманом.
Российская газета | Какая была атмосфера в доме?
Татьяна Щегляева | Пирогов, конечно, мама не пекла. От "мелочей быта" ее старались ограждать. Но она заботилась о папе. Папа был крупным энергетиком. Они любили друг друга безумно, прямо как в сказке. И во всех "крупномасштабных" домашних акциях, будь то семейное торжество или строительство дачи, Агния Львовна принимала участие обязательно, проявляя безупречный вкус и умение. А если, не дай бог, заболевал кто-нибудь из близких - всегда находилась рядом. Дружба для нее была "понятием круглосуточным".
РГ | Вам приходилось ревновать маму к ее творчеству?
Щегляева | Один случай мне вспоминается, но скорее это можно назвать отстаиванием моей детской позиции. Училась я хорошо, для мамы это было важно. Но на родительские собрания она не ходила, иногда даже не точно помнила, в каком я классе. Это происходило не от невнимания, а скорее от скромности: афишировать в школе тот факт, что я - дочка известной писательницы, она считала неправильным. Говоря современным языком, не хотела "давить авторитетом". Но однажды наметилось какое-то особо важное собрание, родители должны были присутствовать обязательно, и я поставила вопрос ребром: любишь - пойдешь!
Когда в годовалом возрасте я тяжело заболела коклюшем, родители сняли дачу в Серебряном Бору. Болезнь протекала тяжело, врачи уже лечить отказывались. И мать, борющаяся всеми силами за своего ребенка, поздним вечером отправилась в Москву за необходимым лекарством. Зима, гололед, транспорт до города не ходит. Но мама не растерялась: положила свой спортивный чемоданчик, с которым редко разлучалась, на лед. Легла на него и, отталкиваясь руками, поехала вперед! Какой-то прохожий даже крикнул в сердцах: "Голубушка, возьми меня с собой!" Лекарство было доставлено в срок.
Такой радикальный подход был характерен ко всему. Но в особенности - к детским стихам. Если в доме раскалялась телефонная трубка, если Агния Львовна сорок минут говорила на повышенных тонах, было понятно: шел спор с коллегами на тему, как нужно писать для детей. По отношению к словам не допускалось ни малейшей небрежности, каждое стихотворение переписывалось по нескольку раз. Надо отметить, писательница внимательно относилась к любым критическим замечаниям, кто бы их ни сделал: от собрата по перу до электромонтера.
РГ | А к вашему мнению она прислушивалась?
Щегляева | Как правило, мы с братом, а потом мой сын были одними из первых слушателей маминых стихов. Я, например, была экспертом по пунктуации. Многие приписывают мне славу знаменитой Тани из стихотворения "Мячик". Нет, я не "наша Таня громко плачет". Стихотворение было написано за три года до моего рождения.
РГ | В вашем доме бывали замечательные люди...
Щегляева | Агния Львовна была человеком артистичным и часто разыгрывала коллег по литературному цеху. Все мамины друзья - Лев Кассиль, Самуил Маршак, Корней Чуковский, Рина Зеленая - были знатоками и ценителями розыгрышей. Иногда это были "многоактные" спектакли, и вся семья привлекалась для участия в них. Но больше всего "доставалось" Ираклию Андроникову, он практически всегда попадался, хотя и был далеко не наивным человеком. Однажды он вел передачу из квартиры Алексея Толстого, показывал фотографии знаменитостей. Мама позвонила ему, представившись сотрудницей редакции, и между делом спросила: "Вот вы фотографию Улановой в "Лебедином озере" вверх ногами показываете, это что, так надо? "Андроников захлебнулся, и мама сразу извинилась: "Наверно, это у меня телевизор неисправен, а впрочем, все равно красиво: она же в танце и в балетной пачке".
РГ | Какой эпизод больше всего запомнился?
Щегляева | Помню смешной случай, в котором мне довелось поучаствовать. Мне было шесть лет. К нам на дачу приехала Фаина Раневская, мамы не было, и та решила подождать ее. Попросила подстилку, расположилась было на травке, и тут на одеяло прыгнул лягушонок. Фаина Георгиевна перепугалась и уехала, забыв даже попрощаться. Позже я сказала маме: мол, приезжала к тебе тетя. Что за тетя, не знаю. Куда делась, тоже не знаю. Какая она была: молодая или старая? Не знаю: не молодая, не старая. Когда потом все прояснилось и мама с Фаиной Георгиевной встретились, Раневская в своей неподражаемой манере похвалила меня: "Какой прелестный ребенок, о возрасте женщины судить не берется!" Помните знаменитую фразу Раневской: "Муля, не нервируй меня"? Фильм "Подкидыш" по маминому сценарию как раз тогда и снимался. И фразу эту они придумали вместе.