Поделиться
Не потерять свою школу
Ренат Акчурин | Бывают ситуации, в которых у больного развивается тяжелая сердечная недостаточность. Она связана с поражением коронарных артерий или с каким-то воспалительным процессом, который поразил мышцу сердца. С каждым его ударом происходит расширение полости сердца, и каждая клеточка начинает растягиваться вместо того, чтобы сокращаться. Образуется сердечная недостаточность.
Сам я прооперированного больного не видел, не консультировал. Но, скорее всего, он перенес инфекцию, которая дала осложнение - миокардит, кардиомиопатия, то есть поражение мышцы сердца. И в конце концов сердечная недостаточность. Потребовалось вспомогательное кровообращение. Само сердце не оперируется. К нему в помощь подключается левый и правый желудочки.
Российская газета | Подобный опыт в России первый?
Акчурин | Эти операции были очень широко разработаны академиком Шумаковым лет 35 назад в Советском Союзе. Валерий Иванович возглавлял советско-американскую комиссию по разработке и созданию искусственного сердца. И такие операции проводились.
Так что это не первый в России опыт. У нас, к сожалению, удивительная информационная безграмотность, спекуляция на чем-то якобы новом на фоне давно забытого старого. Вот недавно прошло сообщение: медики впервые пришили руку. А подобное делали еще лет тридцать назад. Опасно потерять свою школу, свои традиции.
РГ | На пресс-конференции по поводу проведенной операции упоминали имя Владимира Петровича Демихова, который еще в 1937 году сконструировал, собрал и пересадил первое в мире искусственное сердце собаке. Помните, незадолго до кончины Владимира Петровича мы с вами навестили его?
Акчурин | В жуткой однокомнатной хрущовке на окраине Москвы. Не чтим пророков в собственном отечестве. А ведь именно Демихову принадлежит идея в области аортокоронарного шунтирования при ишемической болезни сердца. Именно наши врачи впервые в мире использовали препарат, который растворяет тромбы. Это сделал академик Евгений Иванович Чазов, в центре которого я работаю.
Конечно, отрадно, что на фоне нашей нищеты совершен, можно сказать, героический поступок: немецкие коллеги во главе со всемирно известным Роландом Хетцером нашли средства и провели такую операцию, к счастью для российского здравоохранения, бесплатно. Остается только приветствовать международное сотрудничество, благодаря которому появилась возможность проведения такой операции.
РГ | Медицина высоких технологий - удел избранных?
Акчурин | Медицина высоких технологий для россиян означает широкую доступность уже многократно проверенных дорогостоящих методов лечения. Никто из нас сегодня не может сказать, что коронарная хирургия или баллонная ангиопластика со стентированием коронарных артерий - высокие технологии. Потому что это давно наработано на Западе, разработаны стандарты выполнения этих процедур. И результаты превышают результаты при операциях по поводу аппендицита. То есть это не высокие технологии, это - дорогостоящие операции.
РГ | А высокие технологии?
Акчурин | К ним бы отнес тех больных, которых не может лечить ни кардиолог, ни кардиохирург. Это тот пациент, которому требуется одновременно проведение на сердце трех или четырех операций разной направленности.
РГ | У нас много высокотехнологичных операций?
Акчурин | Достаточно. Их проводят в разных институтах. Мы делаем в год не 300 тысяч операций на открытом сердце, как на Западе, а всего 20 тысяч с небольшим. Но среди них много тяжелейших.
РГ | Как вы относитесь к идее создания на периферии новых центров, в которых станут возможны операции на сердце?
Акчурин | На мой взгляд, это прекрасная затея. Дорогостоящие методы лечения, высокие технологии должны быть полностью децентрализованы, не должны они быть только в центре. Они обязательны на периферии. Это, кстати, даст повод почувствовать людям, что о них заботится государство, тот же минздравсоцразвития. Условия для лечения должны быть одинаковыми для всех, независимо от места жительства. А вот отдавать финансирование этой отрасли на откуп региональным бюджетам, сваливать все на регионы никак нельзя. Именно Минздравсоцразвития России должен управлять финансовыми потоками так, чтобы средства не шли, как при советской власти, только на Москву, а поступали в регионы с обязательным учетом их особенностей. Государство обязано поднять уровень финансирования здравоохранения до 7 процентов ВВП, чтобы в ближайшие три года вернуться к показателям 1985 года - тогда мы были впереди Франции и Германии по выживанию, по продолжительности жизни.
Внук муллы
РГ | Ренат Сулейманович, ваш дедушка был муллой. А вы человек верующий?
Акчурин | Я сочувствующий всем религиям, так как мне приходится быть рядом с представителями разных вероисповеданий, конфессий на протяжении их жизни, болезни и даже смерти. Я с большим интересом читаю и Библию, и Тору, и Ветхий Завет, и Коран...
РГ | Тогда не о медицине - о событиях во Франции...
Акчурин | Демократические перемены, которые коснулись молодежи самым уродливым видом: отсутствие внимания со стороны государства, отсутствие работы, образования, получение пособий по безработице, независимо от состояния здоровья, в том числе психического, приводит к потребности что-то изменить, чтобы простым, дешевым способом улучшить свою жизнь. Мы говорим о тоталитарном государстве. Но никогда не говорим о том, как далеко может завести демократия. Между тем исторически известно, что римская, греческая демократии потерпели ошеломляющий крах именно по этой причине. И тут старики-диалектики оказались правы. Происходящее во Франции - результат невнимания к молодежи, к проблемам миграции населения. Говорить о том, что у этих событий мусульманское происхождение, можно с огромной натяжкой. Я не свидетель того, что происходит во Франции, но думаю, что там не только мусульмане. Это подобно анекдоту: не кричите, что евреи на каждом шагу. У нас в стране не все евреи.
Попытки связать религию с политикой всегда заканчиваются трагически. Потому, что религиозные деятели начинают вмешиваться в политику. Равно как и политические деятели начинают путать свое личное и религиозное начало с понятиями государственной службы.
События, подобные французским, возможны не только на окраине Парижа - фактор риска существует во многих городах мира, в том числе и в Москве. В многонациональном государстве должно быть незыблемое правило защиты любой религии, любой национальности от любого возмездия.
Грипп перестройки
РГ | Следите за собственным здоровьем?
Акчурин | Стараюсь. Утро начинаю с тренажера, на котором прохожу пять-шесть километров. В восемь утра я в клинике.
РГ | А во сколько уходите из нее?
Акчурин | Это не для отдела кадров - когда как, смотря какие больные...
РГ | Ваш шеф академик Чазов считает, что можно каждый день позволить себе 50 граммов коньяка...
Акчурин | У меня же каждый день операционный, потому позволить себе спиртное не могу даже в таком минимальном количестве.
РГ | С курением, насколько мне известно, боритесь постоянно...
Акчурин | (смеется.) С переменным успехом, но борюсь всегда.
РГ | Вы заядлый рыбак, охотник. Вам не жалко убивать живность?
Акчурин | Это на уровне инстинкта: когда вы стоите на позиции, когда ружье заряжено... Чувствуешь себя не убийцей, а добытчиком. Мужчина всегда добывал зверя, а женщина была хранительницей очага. Это истоки. Но я всю жизнь пересматриваю этот вопрос.
РГ | Какая книга сейчас на вашем столе дома?
Акчурин | По крупным аневризмам.
РГ | Но есть же любимые авторы?
Акчурин | Максим Горький, Джек Лондон, Омар Хайям...
РГ | Сегодня нашей газете пятнадцать лет. И мы многим задаем один и тот же вопрос: чем для вас были эти годы?
Акчурин | Большой болезнью перемен социального уклада, перемен ряда понятий. У меня есть старшие и младшие родственники, и я свидетель этой болезни на примере одной семьи. У меня впечатление такое, что болезнь проходит. Россия не та страна, которая должна жить на чьем-то обеспечении, по чьей-то указке. Мы уже пережили грипп перестройки и сейчас находимся на пути к выздоровлению. А птичий грипп с помощью Геннадия Онищенко переживем. Смею заметить, что и "Российская газета", как мне кажется, грипп перестройки пережила. У нее большое будущее и никакой птичий грипп ей не страшен.
РГ | Ренат Сулейманович, вам комфортно в этой жизни?
Акчурин | Если бы я знал, что есть следующая, я бы ответил абсолютно точно на ваш вопрос...