Поделиться
В том, что такая амнистия жизненно необходима как для иммигрантов, так и для России, сегодня уже никто не сомневается. Уникальный случай, когда позиции чиновников и правозащитников наконец совпали.
Следующий шаг - либерализация миграционного законодательства. Готовы ли власти к этому?
Лидия Графова, председатель Исполкома "Форума переселенческих организаций":
- Было ощущение, что пятнадцать лет бьешься лбом в стену, доказывая очевидное: "Мигранты не обуза, а благо для России. Мигранты не обуза..." Теперь эта стена, кажется, треснула.
После распада Союза в Россию как на остров спасения переселилось около 11 миллионов наших соотечественников. Когда в 2001 году миграция была вдруг передана милиции и когда в 2002-м были приняты бессмысленно жестокие, будто нарочно запутанные законы (о гражданстве и о правовом положении иностранных граждан), миграционные потоки стали иссякать. В последнее время соотечественники к нам почти не едут. Зато 5 миллионов ранее приехавших превратились в "иностранцев-нелегалов" и всех их, если дотошно исполнять наши антимиграционные законы, нужно немедленно депортировать из России. То есть выгнать вон.
Но это же абсурд - выгонять уже прижившихся в стране мигрантов, в то время как Россия стремительно вымирает и только они, мигранты, могли бы спасти Россию от угрозы превратиться во второстепенное европейское государство по эту сторону Уральского хребта.
О том, что в России срочно необходимо проводить "иммиграционную амнистию" (так в мировой практике называется массовая легализация мигрантов в упрощенном порядке), впервые публично заявил Всероссийский чрезвычайный съезд в защиту мигрантов еще в 2002 году. И президент Путин, как известно, много раз говорил, что России нужны мигранты, и призывал легализовать соотечественников, не имеющих никакого правового статуса. Однако, кроме поправок в одну из статей закона о гражданстве, дальше дело не двигалось.
Летом 2004-го по инициативе "Форума переселенческих организаций" при Уполномоченном по правам человека в РФ была создана группа экспертов, разрабатывающая идею проведения "иммиграционной амнистии".
5 миллионов российских нелегалов делятся, согласно исследованиям, на две части: примерно 1,5 миллиона приехали в Россию жить, то есть навсегда, а другие 3,5 миллиона - временные трудовые мигранты. Экспертная группа при уполномоченном тоже разделилась на две части. Одни разрабатывали предложения о легализации приехавших на ПМЖ, другие - концепцию легализации трудовых мигрантов. Подготовленный первой группой комплекс поправок в законы о гражданстве и о правовом положении уполномоченный Владимир Лукин еще в июле направил в администрацию президента. Ответа пока нет.
А вот проект концепции иммиграционной амнистии для трудовых мигрантов уже обсуждался в разных аудиториях и даже в Белом доме на заседании Российской трехсторонней комиссии. В основном проект был одобрен. Предстояло еще дождаться главного заключения - от Федеральной миграционной службы.
Но вот в конце лета в теленовостях промелькнул интересный сюжет: сотрудники ФМС приехали на московскую стройку, собрали рабочих-нелегалов и тут же, что называется, "на коленке", оформили им миграционные карты. Двухминутный сюжет запомнился, вызвал интерес у широкой публики, многие спрашивали: неужели амнистия может происходить так легко и просто?
Хотелось поскорее понять, что этот сюжет означает, но полковник Поставнин, возглавляющий Управление внешней трудовой миграции ФМС, был неуловим. То нам сообщали, что он в Красноярске, то в Иркутске, то аж в Приморском крае. И всюду, оказывается, он проводит такие же эксперименты по "мини-амнистии", как на московской стройке. Когда же удалось встретиться с Вячеславом Александровичем Поставниным, беседа шла на удивление легко и мне не пришлось ему ничего доказывать .
Вячеслав Поставнин | Хочу сразу заметить, что амнистия трудовых мигрантов - это по сути первый шаг на пути к новой миграционной политике, разработать которую решил Совет безопасности на заседании 17 марта. Перед нами поставлена задача: сделать Россию страной, привлекательной для мигрантов. За последние годы было совершено, к сожалению, столько ошибок, что Россия превратилась в страну закрытых дверей. Это же ненормально, что пять миллионов человек, в основном наши вчерашние соотечественники, приехавшие в Россию законно, по безвизовому режиму, с самыми добрыми намерениями, попали вдруг в положение абсолютно бесправных рабов. Разве положение этих миллионов не есть "страшилка" для тех, кто, может быть, еще собирается к нам приехать? И, значит, пока мы не легализуем их, "нелегалов поневоле", звать новых мигрантов, я считаю, просто безнравственно.
Лидия Графова | Да и не поедут они к нам. Кому захочется переносить все муки и унижения, на которые обрекает человека наше законодательство, а в особенности иезуитские инструкции МВД, когда в мире много других стран, где приветливо и с комфортом принимают мигрантов.
Поставнин | Действительно, в мире уже началась борьба за мигрантов. Ведь и европейские страны, и та же Америка - все переживают, как и мы, демографический кризис. Дефицит трудовых ресурсов скоро станет самым острым из всех существующих дефицитов. Когда думаешь об этом, становится обидно за нашу неразумную миграционную политику: какое богатство мы упустили! После распада Союза 25 миллионов русских оказались отрезанными от России, их терроризировали в "братских" республиках, называя "оккупантами". Какие ностальгические чувства к исторической родине они испытывали! Стоило их позвать и хотя бы дать кредит, наделить землей, как в свое время это делала Екатерина, и Россия сегодня была бы счастливым исключением среди развитых стран. Не было бы у нас демографического кризиса.
Графова | Да, мы упустили редкий счастливый шанс. Я вообще не могу понять: если административная реформа вроде бы вывела миграционную службу из состава МВД, почему она по-прежнему остается в ведении МВД? И почему за миграционную политику по-прежнему отвечает милиция? Как это возможно?
Поставнин | Милиции можно посочувствовать, на нее возложены не свойственные ей функции. Впрочем, в ряде западных стран миграцией тоже занимается полиция, и вполне успешно.
- У нашей милиции менталитет другой, да и зарплаты такие, что сотрудники за свое место не держатся, смело обирают мигрантов, считая, что незаконные штрафы и поборы - просто компенсация за их действительно опасную службу. Знаете, когда пытаешься понять, кому и зачем было выгодно лоббировать такие человеконенавистнические законы о миграции, невольно приходишь к выводу, что это МВД постаралось, чтобы "обеспечить" заработок своим сотрудникам. Ни для кого ж не секрет, что честным путем получить сегодня вид на жительство или гражданство просто невозможно, зато купить - пожалуйста. Многие считают, что недаром директором ФМС назначен Ромодановский, известный своей успешной борьбой с "оборотнями в погонах". Скажите, Вячеслав Александрович, не пришло ли наконец время для развода миграции с милицией?
Поставнин | Позвольте мне не комментировать тему развода. А вот что касается вопроса, кто определяет миграционную политику, могу ответить определенно: сама жизнь, экономика, рынок. Вот я езжу сейчас по стране и с радостью убеждаюсь: руководители ряда регионов уже поняли, что без мигрантов им не обойтись, и с пониманием встречают наши попытки начать иммиграционную амнистию. Сейчас, знаете, в чем главный тормоз? В том, что нет у ФМС своих региональных отделений.
Графова | Как нет? Ведь с самого начала - с момента своего создания Федеральная миграционная служба представляла собой сеть...
Поставнин | Действительно, во всех регионах и сегодня есть управления по делам миграции, но подчиняются они не ФМС, а местным УВД и ГУВД. Так что дать из Москвы распоряжение о проведении иммиграционной амнистии в регионе мы не имеем права.
Графова | Но ведь, согласно последнему указу президента о реорганизации ФМС в регионах, должны были возникнуть независимые органы миграции, объединенные с паспортно-визовыми службами. Значит, МВД не выполнило указ?
Поставнин | Непростительно затянуто время. И потому сейчас мы обязаны спешить, провести работу в регионах так серьезно с учетом ошибок прошлого, чтобы кончилось наконец миграционное "землетрясение". Это ж подумать только: за последние семь лет ФМС пережила, кажется, пять реорганизаций.
Графова | Уже шесть. Сейчас происходит седьмая. А сколько лет работаете в ФМС вы, Вячеслав Александрович?
Поставнин | Третий год. Начинал я с создания информационного центра в ФМС. Служба, можно сказать, завалена компьютерами, а сообщение с регионами происходило дедовским способом - телефонограммы или факсы.
Графова | А вот переселенческие организации нашего "Форума..." давно имеют единую электронную информационную сеть. Вообще технический и интеллектуальный потенциал, накопленный переселенцами, грех было бы сейчас не использовать. Западные страны при проведении иммиграционных амнистий всегда опираются на общественные организации. Они лучше чиновников проводят и информационные кампании, и первичное консультирование. Нелегалы боятся милиции и "сдаваться" пойдут скорее в общественную организацию, чем в миграционную службу.
Поставнин | К сожалению, на целую Россию сил общественности не хватит. А от сотрудничества мы ни в коем случае не отказываемся.
Графова | В одной газете написано, что Поставнин предлагает "до гениальности простой способ легализации мигрантов". Но возможно ли это при нынешнем законодательстве? Вы что, игнорируете закон?
Поставнин | Нет, мы не выходим за пределы правового поля, но и в действующем законодательстве, которое вы так ругаете, можно отыскать ряд послаблений, которые, если свести их в единую цепочку, позволяют упростить и ускорить процесс легализации. Например: обнаруживаем мы, что у трудового мигранта просрочена или потеряна миграционная карта. Процесс легализации, как известно, начинается с миграционной карты. Если ее нет, значит, это уже нелегал, надо его депортировать, после чего человек пять лет будет лишен права въехать в Россию. А он вот - мы своими глазами видим - изо всех сил вкалывает на стройке и клянется, что миграционную карту у него забрал и порвал милиционер. Ну, кому будет польза, если мы этого трудягу депортируем? Депортация, между прочим, очень дорого обходится государству.
Графова | Социолог Гавхар Джураева (она возглавляет общественную организацию, помогающую таджикским мигрантам) возмущается: "Если милиции совсем не жалко мигрантов, пусть хоть деньги российского бюджета пожалеют". Гавхар уверяет, что те самые нелегалы, депортацию которых так картинно нам показывают по телевизору, уже через два-три месяца все равно окажутся в Москве, на той же стройке.
Поставнин | Действительно, депортации часто устраивают для показухи, чтобы показать свою активность. А мы вот разделяем мнение правозащитников, что самый эффективный способ борьбы с нелегальной миграцией - это легализация. При неполадках с той же миграционной картой можно ведь применить постановление правительства N 413 от 16 августа 2004 года "О миграционной карте", позволяющее в случае порчи или утери миграционной карты выдавать новую. Мы считаем, что процесс легализации должен быть предельно прост и четок. От трудового мигранта, который решил выйти из тени, требуется всего лишь три документа: паспорт, личное заявление и контракт с работодателем. Когда мы проводим эксперимент в регионах, мы даже врача с собой берем, чтобы можно было на месте провести необходимые медицинские обследования.
Графова | И сколько же времени занимает такой эксперимент?
Поставнин | Примерно неделю. А обычно легализация растягивается на два-три месяца. И более. Правда, тут не только наши милицейские сотрудники виноваты, работники других ведомств тоже "стараются". Но при проведении эксперимента Роструд нам оперативно помогает.
Графова | Должна сказать, что предложение ФМС о едином временном центре, куда нелегалы со всех концов страны должны присылать свои документы, представляется нам слишком громоздким. Вот когда Испания проводила иммиграционную амнистию (совсем недавно), там было 670 центров. А Испания раз в пять меньше нашего Красноярского края. И если вспомнить, как работает сегодня в России почта...
Поставнин | Наверное, вы догадываетесь, почему мы предложили, чтобы общение между мигрантом и чиновником было "виртуальным", по почте? Конечно, чтобы исключить возможность вымогательства, взяток. Получив письмо от заявителя, Центр должен будет в течение 10 дней оформить пластиковую карточку - разрешение на работу - и отправить ее фельдъегерской почтой в региональную миграционную службу (или, если так решим, в службу занятости), а мигранта Центр известит, куда он должен обратиться за этим документом.
Графова | Недавно МОТ - Международная организация труда - приглашала в Москву западных экспертов по проведению иммиграционных амнистий. Познакомившись с нашей Концепцией, эксперты отнеслись к проекту весьма положительно. Подчеркивали, что амнистию нужно проводить в быстром темпе, иначе она потеряет свой смысл. Кажется, француз, сказал: "Когда готовишь майонез, нужно спешить. Затянешь время - получишь не майонез, а уксус". Г-жа Полин Барет-Рид, возглавляющая московский офис МОТ, выразила опасения: "Россия - слишком огромная страна, и я не представляю, как можно провести быструю амнистию на такой территории".
Поставнин | Знаете пословицу: желание - тысяча возможностей, а нежелание - тысяча причин... Если хорошо подготовимся, все заранее обдумаем, работа пойдет быстро. Когда ездишь по стране, приходит новое осмысление. Я порой меняю свои взгляды и говорю об этом открыто. Одно только для меня совершенно безусловно: амнистия нужна, и чем скорей мы ее проведем, тем лучше и для страны, и для самих мигрантов. Ну можно ли такое терпеть: в Москве, на площади у трех вокзалов, происходит настоящая работорговля. Мигранты выходят из поезда, беспомощные, как слепые котята, и тут же их подбирают "проводники", потом продают работодателю, точнее сказать - рабовладельцу.
В каких скотских условиях нелегалы живут, представить страшно. Получают нищенские зарплаты и не имеют никаких социальных прав. Они и рады бы платить государству налоги, да не могут выйти из подполья. Это сколько же государство теряет на неполученных налогах, если, согласно оценкам, только десятая часть трудовых мигрантов работает легально, а девять десятых - "серая масса" обогащающая ненасытных предпринимателей.
Графова | Предприниматели вряд ли обрадуются иммиграционной амнистии.
Поставнин | Знаете, официальных возражений мы ни от кого не получили. Ведь амнистия - это движение в обе стороны. Мы же амнистируем не только мигрантов, но и работодателей. Многие из них из-за крайне усложненной процедуры оформления разрешений на наем рабочей силы не получают этих разрешений. Вынуждены брать нелегалов, а это чревато. Ведь в уголовном кодексе появилась недавно статья, предусматривающая не только огромный штраф, но и лишение свободы. Кому нравится жить под дамокловым мечом? Так что работодатели, как и мигранты, охотно участвуют в эксперименте.
Графова | У наших с вами оппонентов есть веский аргумент: иммиграционная амнистия почти нигде не бывает разовой. Пока, мол, легализуете одних нелегалов, приедут тысячи других.
Поставнин | Во-первых, чем больше наших бывших соотечественников приедет в Россию, тем лучше. В этом же цель новой миграционной политики. А чтоб не становились они здесь у нас бесправными нелегалами, одновременно с иммиграционной амнистией будут корректироваться и законы. Надеюсь, уже в этом году Дума примет существенные поправки в закон о правовом положении иностранных граждан.
Графова | Больше трех лет назад один известный юрист на совещании в Администрации президента утверждал, что каждую вторую статью этого закона можно оспорить в Конституционном суде. Поразительное дело: называется он "О правовом положении...", а ни о каких правах иностранцев там даже и речи нет. Только обязанности, штрафы, наказания... Почему до сих пор не вносились никакие поправки в этот репрессивный закон?
Поставнин | Поправки, которые теперь, наконец, согласованы, думаю, удовлетворят правозащитников. Ведь сегодня вся миграционная политика меняет курс на 180 градусов - из запретительной становится доброжелательной к мигрантам. И я верю, что у нашего руководства хватит политической воли, чтобы воплотить этот новый курс в реальную жизнь. От этого зависит судьба России.