Поделиться
Несмотря на то, что нынешний московский международный салон изящных искусств по счету второй, - первый, который был год назад в галерее Церетели, прошел скорее в режиме выставочной экспозиции. Желающие в конце концов тоже купили все, что пришлось им по душе и карману, но для этого произведение вывезли за ближайшую границу, скажем, в Финляндию, там оформили покупку, заплатили налоги и ввезли обратно в Россию. Ив Бувье, президент Art Culture Studio, организатор салона, как человек западный и рациональный, не совсем понимает правила русского бизнеса. Ему кажется, что проще было бы купить ввезенные произведения искусства прямо в Москве, заплатить налоги российскому государству, а заодно и остановить пресловутый вывоз российского капитала за границу. Конечно, 18 процентов НДС плюс деньги за оформление документов и таможенные процедуры сверх немалой цены за какого-нибудь Руо или Модильяни кажутся чрезмерными. Он не устает повторять, что в интересах России уменьшить этот налог, чтобы замечательные произведения мирового искусства пошли в страну потоком. Но почему-то здравый смысл не по нашу душу. Во всяком случае, уже на пресс-конференции выявились разногласия. Западные партнеры говорили, что им хотелось бы продать все привезенное прямо на месте, чтобы сэкономить силы и деньги на обратную дорогу. Наши упирали на то, что юридически салон представляет собой выставку. А чтобы продать ввезенную в страну вещь, надо, согласно законодательству, сначала изменить ее таможенный режим. В общем, продать, конечно, продадут, но нервы испортят и деньги выкачают. Со своей стороны, Ив Бувье уверен, что репутация дилера зависит от прозрачности и понятности процедуры. Он пытается убедить, что торговля великим искусством - это вовсе не закулисная махинация, а вполне достойное дело солидных людей. Поставим многоточие.
Искусство тоже может быть свободно конвертируемым
Ясно, что российский рынок готов сегодня к покупке произведений искусства мирового класса. Иначе бы 68 ведущих галерей мира не рисковали своей репутацией, ввозя в Москву антикварную мебель, старинные книги, картины Моне и Модильяни, византийские иконы и азиатскую керамику, предметы из коллекций Фаберже и Лагерфельда. Высокий класс представленных экспонатов оценил накануне открытия представительный экспертный совет. Специальная служба, разыскивающая по миру украденные произведения искусства, тоже зафиксировала отсутствие со своей стороны претензий к выставленным на салоне произведениям. Всюду на стендах лежат альбомы, удостоверяющие выставочную историю продаваемой вещи.
Дизайн выставки разработал французский художник Патрик Аркад, взяв за образец, как он сказал, атмосферу авеню Монтень, где огромное число ювелирных рядов. Действительно, гуляя по Манежу, то и дело попадаешь в совершенно разнородные и чудесные закутки, - из коммунальной кухни Ильи Кабакова в изысканный интерьер французского классицизма, из гостиной, где висят шедевры европейского арт-нуво, в какой-нибудь астрономический кабинет времен Людовика XVI.
Тут есть на что посмотреть, чему подивиться. К тому же бьет ключом VIP-жизнь потенциальных покупателей. Начнем с того, что вчера, 20 сентября, исполнилось 75 лет десятикратному лауреату "ювелирного Оскара" господину Жильберу Альберу, который не нашел ничего лучшего, чем отметить свой юбилей в Москве, в Манеже. Работа салона устроена таким образом, что с 14.00 до 17.00 он открыт для всех посетителей. Потом часовой перерыв, и с 18.00 до 21.00 проход только для VIP-гостей. Коктейли, лекции о мебели XVIII века или о дизайне флаконов духов 1920-х годов следуют одни за другими.
Нашу таможню, как известно, трудно удивить. Однако и там сделали специальное заявление, что ничего подобного бриллианту в 180 карат, представленному одной из участвующих в салоне ювелирных фирм, никогда не пересекало российской границы ни в ту, ни в другую сторону.
Можно долго рассматривать каталог, выпущенный к работе салона. Еще дольше гулять по огромному Манежу, натыкаясь то на "Святое семейство" Рубенса, то на портрет великого князя Павла Петровича за пару лет до вступления на трон, то чудесный рисунок Шагала начала 1910-х годов, то на живопись Марке и Утрилло. Да, в конце концов, серебряная декадрахма из Сиракуз, эллинистическая мраморная голова женщины под вуалью начала III века до н. э. или "Маленькая купальщица" Ренуара тоже не под забором валяются.
У нас вот в чем проблема. Мы еще до сих пор привыкли к тому, что великое искусство должно быть национализировано и принадлежать всем. Хорошее искусство - это мертвое искусство, то есть музейное. Однако в мире есть и иные нормы. Живое искусство - то, которое живет приватной жизнью, разделяемой со своим хозяином в его интерьере. Художник пишет картину не для музея, а для покупателя. Вот она и висит на стенах частных домов, пополняя свою биографию. Московский международный салон в Манеже, с этой точки зрения, является попыткой возврата нас к общечеловеческим стандартам, не слабее, нежели хождение свободно конвертируемой валюты. Оказывается, искусство тоже может быть свободно конвертируемым. И в том, чтобы купить портрет какого-нибудь нидерландского художника XVI века или картину Шагала класса тех, что недавно показывали в Третьяковке, нет ничего постыдного. В замечательное, однако, время мы живем, господа.