Поделиться
О "Первых на Луне" Алексея Федорченко "РГ" уже много раз писала. Картину приняли тепло, и так как она фигурирует не только в программе "Горизонты", но и в конкурсе дебютов.
Сложнее с "фильмом-концертом" Рустама Хамдамова "Вокальные параллели". Хамдамов более художник, чем кинорежиссер, и из его кинопроектов полностью осуществился лишь дебютный фильм "В горах мое сердце". Все остальные начинания своей изысканностью заводили дело в такой туман, что их надо было спасать - так, в частности, появилась на свет "Раба любви" Никиты Михалкова. "Вокальные параллели" тоже начинались давно - Хамдамов хотел сделать фильм о контртеноре Эрике Курмангалиеве. И опять работа зашла в тупик, пока ее не пригрели и не довели до конца на "Казахфильме".
В роли ведущей выступила Рената Литвинова. Дублированная на казахский, она стала совсем похожа на неумелую манекенщицу. Вот она жеманно идет по снегу сквозь конское ржанье. Вот она позирует на фоне огромного гипсового голубя, или под арию Вани из "Сусанина" пожирает виноград, или пьет пиво из горла.
И под оперные арии беспрерывно разглагольствует о носовых платках, серебряных ложках, Жанне д,Арк, пятках Ахиллеса, Верди. В сущности, она здесь продолжает тот же безвкусный треп, на котором строилась ее телепрограмма "Стиль". Наиболее сокрушительное откровение: оказывается, после войны каждый советский солдат имел в своем доме трофейное пианино, поэтому в СССР так много людей учились музыке.
Вторая звезда фильма - Эрик Курмангалиев. Он довольно органично вписался в роль пышнотелой меццо в черном платье, с накрашенными губами и вуалеткой. С ним можно играть, как с Барби. Литвинова мечет яблоки в Курмангалиева - Курмангалиев визжит. Когда он поет, то дежит в руках белого котенка, его пением явно недовольного. Вообще, единственные существа, которые в этом фильме ведут себя естественно, - животные: котята, верблюды, овцы, лошади простые и Пржевальского.
Все это названо фильмом-концертом, и там поют из Глинки, Верди, Пуччини, Россини. Поют чаще плохо, итальянские оперы почему-то по-русски и несинхронно. Вокальные параллели даны по принципу "В огороде бузина, а в Казахстане дядька". В этом должен быть какой-то специальный смысл: постаревших оперных див, давно забывших про сцену, наряжают в костюмы Баттерфляй и Виолетт и заставляют раскрывать рот под свои старые записи. В финале Рената Литвинова пригрозит по-казахски, что шайтан не спит, Курмангалиев с Давтян в игрушечном самолетике споют дуэт Лизы и Полины из "Пиковой дамы", и нам объявят, что полтора часа аляповатого, как бритвой по стеклу, кошмара наконец кончились.
Наивной верой в самоценность кинопластики похожа на фильм Хамдамова и картина английского режиссера Мэттью Бэрни Drawing Restraint 9 - что-то вроде "Рисуя границы-9". Одна наша газета перевела название как "Тонущий ресторан-9", хотя там никто не тонет и нет ни одного ресторана, а есть желеобразная масса из мазута, из которой лепят разные фантазии. Фильм начинается с живописной процессии: от нефтеперегонного завода в Японии отправляется танкер с мазутом, его окружает зверье - хряки, зубры, олени, кони, а кругом беснуется поддатая толпа. Гоголевские фантазмы сменяются жутковатыми образами мазута, которому по мере движения корабля из Антарктики к югу находят разнообразные применения. При всей эксцентричности фильм зачаровывает, потому что в нем есть искусство, которого категорически нет у Хамдамова.
Украшение картины - исландская поп-звезда Бьорк. После "Танцующей в темноте" она твердо заявила, что в кино больше ни ногой. Но уступила настояниям своего супруга Бэрни - в его фильме ей играть совсем просто: она плавает на закатном кораблике, и у нее смешной хвост на голове, который в профиль делает ее похожей на курносую Нефертити. Говорить не надо - фильм без текста. Зато Бьорк написала к нему очень занятный саундтрек, в который вплетены природные голоса и шумы. Муж ее любит, охотно раздевает и помещает на красивые фоны.
А цифра 9 в названии фигурирует потому, что это девятая серия его давнего проекта, начатого в 80-х. Смысл проекта - художественные "вариации на темы ассоциаций". Его предмет и форма - эксперимент с пластическим изображением и границами, которые определены конкретными условиями, ситуациями или техническими требованиями производства. А если выразить проще, "съест-то он съест, да кто ж ему даст!".