Поделиться
Российская газета: Как так получилось, что в 1985 году именно вас выбрали представлять СССР на фестивале?
Александр Ситковецкий: Запрос поступил в Госконцерт СССР или в Минкультуры СССР конкретно на группу "Автограф". Однако были предложены и другие кандидатуры. Но BBC, одна из компаний, которая обеспечивала трансляцию фестиваля в Европе, настояла на нашей кандидатуре. Конечно, прямого участия в фестивале не предлагали - сообщили, что это будет телемост. И мы работали вживую из Останкино.
РГ: Правда, что зал студии был полон сотрудников КГБ?
Ситковецкий: Меня попросили сказать перед началом несколько слов в эфир - представить группу и вообще сказать, что мы рады участвовать. Но перед самым выходом меня кто-то придержал за полу пиджака: "Нет, извините, говорить будет Владимир Познер". Все, конечно, контролировалось.
РГ: Тогда "Автограф" в мире был неизвестен, сейчас его почти не существует. Имеет ли смысл выступать снова?
Ситковецкий: Тогда это был вопрос чести - страна заявила, что мы - участники международной гуманитарной акции. Сейчас это имеет такой же смысл.
РГ: Может, стоило бы отправить туда какую-нибудь молодую группу?
Леонид Гуткин: Я неоднократно общался с компанией Universal Music. С ее российским отделением, в частности с Дэвидом Джанком, который два года ищет русскую рок-группу, которую хочет продать на Запад. Но не может найти. Либо это очень русское и непонятное, либо копия того, что делается там, а копии никого не интересуют. Боюсь судить насчет нашего творчества, но, мне кажется, что "Автограф" никогда не был копией. Я не утверждаю, что "Автограф" сейчас самое достойное, что может представлять Россию на Live Aid II. Если там будут еще какие-нибудь русские группы - отлично.
РГ: Вы чувствуете ностальгию по временам, когда "Автограф" был на коне?
Ситковецкий: Это был замечательный период моей жизни, но чего по нему ностальгировать? Вернуть его, как вернуть молодость, - невозможно. Другое дело, что сейчас мы собрались снова. Не столько как музыканты, а как люди, которые прожили огромный кусок жизни друг без друга. Очень положительные ощущения, но ностальгии нет...
Гуткин: Основой "Автографа" всегда было не просто музицирование и даже не просто дружба, а именно какое-то энергетически-психологическое поле. И то, что оно осталось, это очень приятно.
РГ: Почему вас так мало записывали в 80-е?
Гуткин: Фирма "Мелодия" скептически относилась к рок-музыке, и до 1986 года все попытки издать альбом застревали. Ко всему прочему, был ужасающий гастрольный график. Наш успех обернулся трагедией: нас использовали в хвост и гриву, мы ездили каждую неделю на протяжении четырех лет, играли два-три концерта в день.
Ситковецкий: Песню "Головокружение" выкинули из нашего первого большого винилового альбома за то, что в припеве были слова "головокружение от успехов", что также является названием одной из статей Ленина. В этом редактура усмотрела криминал. Позже, отойдя от арт-рока, мы записали альбом "Каменный край", который стал для нас последним.
РГ: А еще была песня "Монолог", которую тоже всячески гнобили?
Ситковецкий: Но она тем не менее вышла. Там объективно сильные слова, они не имеют политической окраски.
Гуткин: Ее, кстати, Алла Пугачева исполняла. Под нее летали акробаты, какие-то ослы выходили на сцену. Пела она, кстати, клево. Ослы, правда, были лишними.
РГ: Что ж вы распались?
Ситковецкий: У всех свои мотивы. Я понял, что мы никуда не двигаемся и превратились в машину по зарабатыванию денег. Страна разваливалась, да и двухлетние гастроли в Америке послужили дестабилизирующей силой: я, например, часто думал о возможном выезде из страны.
Гуткин: К тому же мы не видели для себя перспективы - везде был "Ласковый май". Многие занимались своими сольными проектами. И жизнь всех раскидала.
РГ: Насколько я понял, время и место проведения будущего фестиваля неизвестны?
Гуткин: Пока все в стадии переговоров. Боб Гелдоф, автор этой идеи, хочет дистанцироваться от политики. Боно из U2 взял на себя инициативу, и ведутся переговоры с людьми, которым Гелдоф может доверить проведение фестиваля - такого, каким он его видит. В нем хочет участвовать и Мадонна.
РГ: Концерт "Автографа" в "Олимпийском" зависит только от вас?
Ситковецкий: От нас зависит все, кроме даты. Она зависит от даты фестиваля. Но концерт проведем в любом случае. Это будет по-хорошему пафосная акция. Слово "пафос" в русском языке обрело негативный смысл, но в нем много положительного. Мы хотим, чтобы этот положительный пафос на концерте присутствовал.
РГ: Допускаете ли вы, что поклонников, способных прийти на концерт, осталось мало?
Гуткин: Есть огромное количество людей в возрасте от 35 до 45, которым неинтересна "Фабрика звезд". К тому же я надеюсь, все реализуется так, как мы видим: потрясающий звук, хороший стейдж-продакшн.
РГ: Волнуетесь? Много репетируете?
Гуткин: Волнуемся, но по-хорошему. Интересно, как все будет восприниматься нашими фанами 15 лет спустя. Мы стали другие, но и они другие, и страна другая. Когда мы прервали наше творчество, ничего, кроме концерта Pink Floyd, еще не было, а сейчас есть все, планка поднялась, и мы должны соответствовать. Люди должны получить шоу.
Ситковецкий: Я не очень волнуюсь - чувствую в себе как гитаристе намного больше уверенности, чем двадцать лет назад. То, что мы наработали тогда, сейчас возвращается - это становится ясно с каждой репетицией. А репетируем мы постоянно. У нас напротив роддом, и оттуда уже приходили, просили прекратить, а то у них внеплановые роды начались.