Поделиться
- Валерий Дмитриевич, похоже, что в этом году мы будем отмечать День Конституции в последний раз. На ваш взгляд, равнодушное отношение к отмене этого праздника (в отличие от 7 ноября) не свидетельствует ли о таком же равнодушии или даже безразличии рядового гражданина к Основному Закону?
- За всех не могу ответить, скажу о том, что у меня на душе. В самом понятии "День Конституции" есть некоторая двусмысленность. А что, остальные дни в году - дни неконституционные?! В нашей стране было время, когда День Конституции был, а настоящей Конституции, действительной свободы и правового государства не было. Поэтому было равнодушное отношение не только к Дню Конституции, но и к ней самой. Главное все же - это не праздник Конституции, а умение жить по ней постоянно. Когда в правосознание людей прочно войдет убеждение, что без Конституции не то что один день, а ни одну минуту невозможны личная свобода, безопасность человека, семьи, общества и государства, тогда мы не будем к ней равнодушными, будем отстаивать ее каждым нашим поступком. Тогда все дни в году будут днями Конституции.
В странах с большими конституционными традициями нет специального праздника Конституции, а есть один официальный праздничный день - день основания государства (день Республики), с которым в общественном сознании прежде связываются демократические, конституционные основы страны, которые народ завоевал в борьбе с различного рода диктатурами. У нас таким праздничным днем является 12 июня.
- То есть вы не связываете эту инициативу депутатов с неуважением к Конституции в массах?
- Наличие или отсутствие официального праздничного Дня Конституции само по себе не должно служить лакмусовой бумажкой для выявления отношения к ней со стороны граждан. Неуважение к Конституции связано скорее с отсутствием прочных правовых традиций, с неразвитостью массового демократического сознания. Трансформация правосознания на современный уровень предполагает прочное убеждение в том, что Конституция - важнейшая преграда произволу, от кого бы он ни исходил. Власть, не уважающая Основной Закон, превращается в произвол, будь то издевательство мелкого конторского клерка или, как в песне Владимира Высоцкого, самодурство высокого начальника ("Жираф большо-о-й, ему видней!"). Но деспотизм, разрушение Конституции может идти и с другой стороны: так называемая тирания улицы, власть черни - это не выдумки кабинетных ученых. Сложившиеся на протяжении веков традиционные способы запуска этого несовместимого с господством права и настоящей демократией явления современными изощренными политтехнологами доведены до устрашающего совершенства.
Общество, не уважающее Конституцию, не желающее жить по ней, больно.
Да, в борьбе с произволом народы завоевали право на революцию, но нельзя забывать, что от имени этого права устанавливались самые свирепые диктатуры...
Уважение к Конституции - это лучшая страховка против произвола. Формировать, воспитывать это уважение - это задача и власти, и гражданского общества. Общество, не уважающее Конституцию, не желающее жить по ней, больно. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы научиться жить по действующей Конституции. Взять "правовой барьер" - первейшая задача России.
- Вы категорический противник изменений в Конституции, но ведь если политическая система управления государством не модернизируется, страна обречена на стагнацию?
- Нашей Конституции всего 11 лет - краткий миг в истории. Конституция - это не "пятилетка в три года". К сожалению, у нас сложился стереотип: случись не то что политический кризис, а малейший политический насморк - так сразу призывы к изменению Конституции. Это было бы безобидно, если бы такого рода суждения не вбрасывались в общество, которое еще не научилось жить ни по одной конституции. Конституции США уже более двух веков. А ведь по сравнению с ней наша Конституция, созданная на базе достижений мировой юридической науки и практики, несомненно, более современна и более совершенна. Разумеется, жизнь не стоит на месте, появляются новые проблемы, которые надо решать. И неизменность Конституции не самоцель. Конституция - это своего рода хартия социального согласия в отношении целей, принципов и путей функционирования общества и государства. Обеспечивая стабильность правопорядка, она не должна препятствовать развитию общества. Поэтому вносить изменения в нее можно, но делать это нужно только тогда, когда без этого нельзя обойтись. С этой целью наша Конституция устроена так, что изменить ее далеко не так легко, как в некоторых государствах: собрался парламент, проголосовал сегодня, а завтра вы проснулись уже в другой стране. Такой сценарий, как известно, мы уже "проходили", также известно, к чему это привело.
Стабильность Конституции и созданной на ее основе всей правовой системы является условием предсказуемости экономической, социальной и политической жизни. Поэтому снятие политических и социальных противоречий должно осуществляться, как правило, не через замену Конституции, а через ее интерпретацию и толкование. И здесь велика роль Конституционного суда. Вообще судебная практика - существенный фактор в этой интерпретации, чтобы преодолеть несовершенство Конституции и законов, обеспечивать приспособление "формальной конституции" к новым условиям в процессе развития страны. Совершенных конституций не бывает, как не бывает и совершенных форм. Сегодня задачи, потребности и проблемы одни, а завтра - другие. Изменчив социальный и политический процесс. Поэтому все органы государственной власти - законодательной, исполнительной и судебной - содействуют наращиванию правовой ткани при той же самой, формально (текстуально) неизменной Конституции.
Конституция существует в единстве и взаимосвязи ее буквы и духа, одно без другого немыслимо. Буква без духа превращается в мертвый текст. Дух Конституции - это ее живой смысл в каждый данный отрезок времени, но это дух именно ее текста, а не усмотрение правоприменителя по пословице "закон - что дышло...": нельзя черное выдавать за белое. Скажем, произведения бессмертного Моцарта каждый великий музыкант и каждое поколение интерпретируют и озвучивают по-своему, отыскивают ее "дух". И интерпретации могут очень и очень различаться. Но это музыка Моцарта - до тех пор, пока озвучиваются именно его тексты. Так и с Конституцией...
- Как вы считаете, до какой степени федеральные и федеральные конституционные законы могут расширять ту главу Основного Закона, где говорится о совместных полномочиях федерального центра и субъектов Федерации?
- До той степени, пока они остаются "оранжировщиками" и "интерпретаторами" принципов и норм именно этой Конституции, в том числе по вопросу разграничения полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами. Законы должны лишь конкретизировать Конституцию, но не подменять ее. В правовой системе действует принцип пирамиды: наверху находится Конституция, законы могут занимать лишь нижестоящее, т.е. подчиненное положение. Как только закон встает над Конституцией, выпрыгивает из пирамиды, требуется вмешательство Конституционного суда. Он - хранитель Конституции. Доказательством чему являются многие наши решения, в которых отдельные законоположения по вопросам как полномочий Федерации, так и полномочий регионов были признаны неконституционными.
Та или иная конституция может с различной степенью детализировать регулирование устройства власти, формирования ее органов и распределения полномочий. Скажем, в нашей Конституции вопросы избирательного права, выборы парламента урегулированы весьма скупо. А, например, о выборах губернаторов Конституция непосредственно ничего не говорит. Но это вовсе не означает, что законодатель, конкретизируя Конституцию, в том числе по указанным вопросам, может делать все, что захочет. Может быть и так, что законодатель вправе выбрать различные варианты урегулирования того или иного вопроса, так что все они могут не противоречить Конституции. Однако пределы усмотрения заложены в самой Конституции. На случай спора о том, вышел ли законодатель за поставленные ему пределы, как раз и существует Конституционный суд.
- Вы все же считаете, что федеративная основа нашего государства, заложенная в Основном Законе, не нарушена?
- О чем конкретно вы меня спрашиваете? В ряде случаев была нарушена, и суд принял соответствующие решения. Если же речь идет о законодательных инициативах и законах, которые не проверялись Конституционным судом, то высказываться по такого рода вопросам судье запрещено. И в самом деле: представьте себе, что судья заранее сказал о том, каково будет решение, т.е. каков будет результат рассмотрения того или иного гражданского или уголовного дела? Ответ ясен: его надо было бы отстранить от участия по такому делу. Точно так же и в деятельности Конституционного суда. Во всяком случае, про законопроекты о выборах губернаторов или депутатов Государственной Думы ничего не скажу.
- Делегаты недавно прошедшего Всероссийского съезда судей весьма горячо аплодировали вашему выступлению, значит ли это, что ваша критика коррупции в рядах третьей власти возмутила лишь Верховный суд, а судейское сообщество вас поддерживает?
- По этому вопросу я ответил моим коллегам по судейскому корпусу, прежде всего из Верховного суда, в открытом письме, опубликованном 29 октября "Отстаивать авторитет судебной власти можно, только признав правду". К этому мне добавить нечего.