Поделиться
- Судя по последним событиям, "отечественный" вариант приобретает женские черты. Дело в том, что за десять лет военных действий чеченские боевики понесли большой урон. Причем погибло много активных людей, способных на риск, в том числе и на отчаянный поступок: если не в форме теракта, то воюя в своем стане или на стороне федеральных сил. Оставшиеся - это, так скажем, психологически малоактивная часть чеченцев. В своих интервью прессе они очень откровенно признаются: должен был мстить я, но не пошел - небоевой склад характера. Такой вот отбор произошел.
Если на плечах чеченки семья и дети, она в шахидки не пойдет. Но когда у женщины никого не осталось, убиты муж, брат или сын и перспективы нормальной жизни она не видит, то психологически она готова к вербовке. Этим достаточно умело пользуются вербовщики.
Кавказский терроризм сильно отличается, скажем, от того, что мы наблюдали и наблюдаем в США. За океаном террористам приходится все очень тщательно планировать. А у нас, к сожалению, усилия планирующих организаций, какие бы они ни были - международные или внутренние, - находят подпитку в стихийной потребности некоторой части населения. Женское лицо кавказского терроризма, обозначившееся в последнее время, именно этим и объясняется.
- Обозначилась мистическая закономерность: с начала года терроризм копит силы, а к концу лета созревает. Череда примеров: небоскребы Нью-Йорка, "Норд-Ост", нынешние теракты. С чем это, на ваш взгляд, связано?
- Конец лета и начало осени - очень "удобное" для террора время. Толпы народа на вокзалах, поезда и самолеты, как правило, забиты... Когда еще у школы можно застать столько учеников и родителей одновременно, как не первого сентября. Люди возвращаются с дач. Много ездят по городу - еще чувствуются остатки летнего стиля жизни. В общем, никакой мистики.
- Специалисты по Кавказу могли ли предполагать, что террор переместится в Северную Осетию?
- Это очень беспокойный регион. Чего стоит противостояние осетин и ингушей? К слову, последние - родственники чеченцев. Еще в советские времена, до того, как мы на себе прочувствовали, что такое настоящие теракты, какие-то уголовники захватили самолет и полетели в Израиль.
- Сергей Александрович, последний вопрос, который задают сейчас всем, кто знаком с исламской культурой: есть способ победить такого невидимого противника, как террорист-камикадзе?
- Война кончается обычно капитуляцией противника. Но в нашем случае вряд ли можно на это рассчитывать. В крайнем случае боевики покинут территорию России, но все равно будут совершать вылазки и творить зло. Ведь и организация, и люди, заинтересованные в терроре, останутся невредимыми. На мой взгляд, войну можно закончить только переговорами и компромиссом.
- С Басаевым и Масхадовым?
- Не знаю, захочет ли это делать первый, но со вторым, а также с видными зарубежными чеченцами нужно вести диалог. Иначе через несколько лет мы останемся один на один с юными отморозками, которыми будет непосредственно управлять какой-нибудь "бен ладен". И тогда в терроре мы увязнем.