Поделиться
Примерно в это же время последовало заявление Путина о том, что РПО и другие неправительственные организации, существующие за счет иностранных грантов, по определению отстаивают в первую очередь интересы Запада, а не российских граждан. Это заявление вызвало бурю негодования со стороны как получающих, так и дающих эти гранты. Учитывая, что все вышесказанное оказывает определенное влияние на большую картину американо-российских отношений, я обратилась к президенту Американского университета в Москве, в прошлом участнику диссидентского движения, и члену редколлегии журнала "Континент" Эдуарду Лозанскому с просьбой прокомментировать эти события.
- Эдуард, вы живете в Вашингтоне и принимаете активное участие в политической жизни Америки. Как вы относитесь к деятельности вышеупомянутых российских организаций и их заявлениям во время недавнего визита в США?
- Деятельность РПО в целом вполне адекватна и в большинстве случаев их критика федеральных и местных властей справедлива и необходима. Учитывая несовершенство российской системы правосудия и дороговизну адвокатов, наличие общественных структур, бескорыстно помогающих отдельным людям или семьям, можно только приветствовать. С чем я категорически не согласен - это то, что в этом участвует американское правительство. С моей точки зрения, финансирование РПО из государственного бюджета США не только дает повод для двусмысленного толкования их лояльности, но и вредит делу американо-российского партнерства.
- Поясните, пожалуйста, что вы имеете в виду?
- Здесь есть два отдельных момента. Прежде всего нет нужды доказывать, что в России антиамериканские настроения довольно сильны и многие ее граждане считают, что Америка заинтересована в дальнейшем ослаблении Российского государства. Когда же они узнают, что к тому же еще она финансирует организации, критикующие их страну и президента, который пользуется в стране огромной популярностью, то понятно, что это отнюдь не способствует улучшению американского имиджа в России.
Но главное даже не в этом. Я считаю, что Америка в принципе не должна вмешиваться в чисто внутренние дела дружественного государства, которое, как неоднократно заявлял президент Буш, и я вполне разделяю его мнение, является нашим партнером или даже союзником. Такое вмешательство было вполне оправдано во времена "холодной войны" и жесткой идеологической конфронтации, когда Запад и СССР вкладывали в эту борьбу большие средства. Приведу примеры, которые мне известны и отнюдь не понаслышке. Так, Запад финансировал различные русскоязычные издания, в том числе и журнал "Континент", которые затем нелегально переправлялись в СССР. Советская сторона, в свою очередь, также нелегально доставляла чемоданы с наличными своим партнерам в международном коммунистическом движении, другим левым организациям, так называемым "борцам за мир" и т.д. Понятно также, что тема "прав человека" была также одним из эффективных инструментов борьбы с коммунизмом, однако в настоящее время такая деятельность на государственном уровне более неуместна.
- Не кажется ли вам, что этот подход немного циничен. С одной стороны, вы согласны с тем, что права человека в России нарушаются, а с другой - призываете Америку не обращать на это внимания.
- Я бы сказал, что он не циничен, а скорее прагматичен. Права человека в той или иной степени нарушаются в любом государстве, в том числе и в самой Америке. США не могут быть гарантом свободы, демократии и прав человека во всем мире в силу ограниченности ресурсов. Разумеется, это плохо, если с каким-то российским гражданином федеральные или местные власти поступили несправедливо. Но согласитесь, что в это же самое время основные права человека были нарушены у миллионов других людей во всех двухстах с лишним стран мира. Может ли Америка финансировать во всех этих странах хельсинкские группы или фонды защиты гласности? Почему права человека в России для американцев должны быть важнее, чем в Китае, Гане или Судане? Очевидно, что нужно иметь приоритеты.
- И каковы же, с вашей точки зрения, те страны, в которых Америка должна заниматься вопросами защиты прав человека?
- Прежде всего такие, как Северная Корея, Иран, Сирия, некоторые другие арабские страны. Можете называть это цинизмом, но для американских налогоплательщиков, которые в конечном счете и финансируют подобную деятельность, более важна демократизация стран, представляющих непосредственную для них угрозу. Согласитесь, что современная Россия такой угрозы не представляет.
- Почему же американское правительство все же продолжает финансировать РПО?
- Перед тем как ответить на этот вопрос, я хотел бы выразить свое несогласие также и с президентом Путиным. Финансирование Америкой РПО не ставит своей целью добиться для себя каких-то выгод в ущерб интересам российских граждан, хотя объективно для Америки было бы неплохо, если бы в России соблюдались права человека. Но на самом деле все объясняется не какими-то происками российских недругов в Вашингтоне, а гораздо проще. Главную роль здесь играют мощные лоббистские усилия тех американских организаций, которые также живут за счет этих грантов. Ведь как работает система? Финансирование предоставляется одной из американских структур, которая на эти деньги снимает офисы, платит приличные зарплаты своим сотрудникам, посылает их в командировки в Россию и т.д. Часть денег, причем чаще всего не самая большая, идет их российским партнерам. Понятно, что все эти организации будут делать все возможное для сохранения этой ситуации, но, с моей точки зрения, это пора прекращать.
- Отдаете ли вы себе отчет, что в случае прекращения американского или европейского финансирования большое количество российских правозащитных организаций прекратит свое существование.
- Мне кажется, что вы слишком плохого мнения о российских правозащитниках. Хотелось бы верить, что многие из них занимаются этой деятельностью по призванию и в основном на общественных началах. По крайней мере диссиденты и правозащитники советских времен не получали денег от Запада, хотя их в этом и обвиняли. Они рисковали своей свободой, карьерой, благополучием семей, так как верили в идеалы демократии и прав человека. Если, как вы говорите, нынешнее российское правозащитное движение держится лишь за счет американских денег, то оно не может быть органичной частью общественной жизни, а превращается просто в бизнес. Кстати, когда я говорю о прекращении внешнего финансирования, то имею в виду лишь государственный сектор. Ведь помимо этого в США существует огромное количество частных фондов, среди которых имеются и такие, кто поддерживает правозащитное движение в разных странах мира.
- Кстати, а на какие деньги продолжает существовать журнал "Континент", а также руководимый вами Американский университет в Москве? Продолжают ли вас финансировать американские государственные или частные фонды?
- В конце восьмидесятых, когда стало понятно, что крах коммунизма неизбежен, финансирование журнала и другой нашей подобной деятельности прекратилось. Нужно было решать, как быть дальше, закрывать журнал не хотелось, и главный редактор Владимир Максимов часто звонил мне из Парижа в Вашингтон с просьбой найти какие-то средства. По старой привычке я обратился в соответствующие государственные структуры и вскоре получил приглашения на ланч с весьма высокопоставленным чиновником. Этот господин, как и президент Рейган, любил российские пословицы и поговорки. За ланчем он поднял бокал с вином, пожал мне руку и сказал почти без акцента: "За что боролись, на то и напоролись!" Он имел в виду, что грантов больше не будет и коль мы уж так успешно боролись за победу капитализма, то пора и самим научиться работать в условиях рыночной экономики. Прямо скажем, это было нелегко, но нам это удалось. Журнал "Континент" сейчас издается в Москве без всякой поддержки западных фондов, но об этом пусть лучше расскажет его нынешний главный редактор Игорь Виноградов. Что же касается Американского университета, то для его финансирования мы открыли консалтинговую компанию, которая зарабатывает деньги для поддержки университета и многих других американо-российских проектов. Может быть, РПО следует подумать об аналогичном подходе.