Поделиться
"Количество" Кэрил Черчилл была признана лондонской газетой "Ивнинг стандард" лучшей пьесой 2002 года. Сюжет изложен через диалоги отца и сына (которых потом оказывается некоторое Количество). Отцу надоел его негодный сынишка, и он бросил его в 4-летнем возрасте, попросив клонировать для себя точно такого же, только хорошего. Сын-клон вырос и, повзрослев, выяснил, что он не первый, и что кроме брата-оригинала по городу шатается еще с двадцать таких же существ (ученые папашу обманули, и в порядке эксперимента произвели на свет незапланированное число клонов).
Тихий, застенчивый и робкий первый клон стал жертвой своего любопытства: его убил тот самый брат-оригинал, дикий, уголовного вида детина. Но затем и он, замученный угрызениями совести, покончил жизнь самоубийством, оставив отца (актер Борис Плотников) наедине с другими неведомыми ему клонами. В финале он знакомится с одним из них - всем довольным, респектабельным, ни о чем не думающим молодым человеком. Его - как и двух предыдущих - играет Максим Виторган. Он представляет зрителю почти пародию на Гришковца, спокойно, лениво и абсолютно искренне перечисляя то, что не образует и не может образовать личность - мельчайшие механические подробности поведения, например, во время сна, но никак не образующих уникальную, неповторимую человеческую личность.
В этом диалоге затейника-папаши и его отпрыска и представлена, по сути, вся "изюминка" пьесы: надвигающееся новое время лишено индивидуальности. Количество не образует никакого качества: десятки, сотни, миллионы похожих друг на друга существ.
После английской пьесы "Копенгаген", поставленной в прошлом сезоне на основной сцене театра, Олег Табаков вполне мог бы выделить одну из главных репертуарных линий Художественного театра - линию науки и прогресса. Правда, чувствам она ничего не дает, но зато рождает много мыслей об опасном прагматизме современного театра, который теряет красоту, скатываясь в опасную зону околонаучной публицистики.