Поделиться
Ранним вечером 10 сентября в начале шестого, по стокгольмскому времени, по всем каналам шведского телевидения побежала строка: Срочно, экстренно!
Сообщалось, что на министра иностранных дел страны 46-летнюю Анну Линд только что совершено покушение. Неизвестный, по свидетельству очевидцев, мужчина в возрасте от тридцати до сорока, нанес несколько ударов ножом. В живот, грудь, руки. Произошло это в центре Стокгольма, в самом большом супермаркете страны, известном как ЭНКО (Nordiska Kompaniet), куда министр зашла одна без охраны по дороге со службы домой сделать кое-какие покупки.
Нападавшему удалось скрыться, а жертву доставили в Каролинский госпиталь.
Операция, сопровождавшаяся массированным переливанием крови, длилась до раннего утра 11 сентября. Полиция, предпринимающая гигантские усилия для задержания преступника, уверена, что нападение не было спонтанным.
На состоявшейся сразу же после покушения пресс-конференции премьер-министр Йоран Перссон высказался за то, чтобы активность, связанная с предстоящим в стране референдумом по вопросу о присоединении к Европейскому монетарному союзу была временно приостановлена. Вслед за этим на телезрителей, радиослушателей, а позднее и читателей обрушилась волна сообщений, комментариев, выражений сочувствия и солидарности. В том числе и из-за рубежа.
Не будет преувеличением сказать, что со времени убийства Улофа Пальме в конце февраля 1986 года не было в Швеции события, которое потрясло бы народ больше, чем это.
Анна Линд, с которой автору этих строк довелось познакомиться много лет назад, когда она была еще руководителем молодежной организации социал-демократов, комсомола, выражаясь по-нашему, поистине любимица шведского народа. Политики считали ее кронпринцессой, преемником нынешнего премьера, а те, кого называют простыми людьми, искренне, независимо от своих политических пристрастий симпатизируют ей как обаятельной женщине, матери двух детей, естественному в общении человеку, энергичному, современно мыслящему государственному деятелю.
Отдавая должное вполне понятным в такой драматической ситуации эмоциям, комментаторы - а это и журналисты, и лидеры политических партий, и общественные деятели, просто люди с улицы, - основной акцент делают на возможных мотивах преступления, о которых пока остается только гадать. С равной степенью вероятности звучат самые различные версии, при том, что ни один из комментаторов не настаивает на своей.
Напоминают то, что и так хорошо известно. С Анной Линд как главой внешнеполитического ведомства с 1998 года можно было спорить, но невозможно отрицать, что ее оценки, публичные заявления, действия отличались взвешенностью, компетентностью, приверженностью справедливым политическим решениям любых, самых острых и драматических конфликтов в мире, будь то ближневосточный узел, положение в Ираке, Афганистане, или Конго...
Социал-демократ до мозга костей, она всегда, обобщенно говоря, была на стороне тех, кто угнетен, обижен, чьи права нарушаются, будь то народы, страны или отдельные личности. Оппоненты упрекали ее в том, что, например, в противоборстве израильтян и палестинцев ее симпатии были скорее на стороне последних. Противники присоединения Швеции к Европейскому монетарному союзу были недовольны ее энергичной защитой противоположной точки зрения.
Тем не менее практически никто, однако, не пытается объяснить нападение на Линд ее позицией по той или иной политической проблеме.
Поговаривают и о том, что, мол, шведские политики не извлекли уроков из трагедии Улофа Пальме, который был убит во время прогулки с женой по ночному Стокгольму без охраны и спутников. Тем не менее само это стремление вырваться из тисков политического гетто и жить жизнью нормального гражданина страны вызывает в народе симпатии.